Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 92 – Priest P大 (Прист)

— Хорошо, позволь мне кое-что спросить, — сказал Сюань Цзи. — Личинки бабочки или яйца, не важно… Как тебе больше нравится? Вы не боитесь, что они распространятся в толпе?

— Невозможно. Украденные из Управления яйца подверглись специальной обработке, — ответил Сяо Чжэн. — Они могут только паразитировать, но не размножаться. Когда умирают люди, умирают и бабочки.

— Хорошо, раз они больше не заразны, значит, никакого вреда обществу уже не принесут. Что еще нужно расследовать? — объявил Сюань Цзи.

Они были знакомы не первый день, и Сяо Чжэн знал, что доброго слова от этого человека не дождешься6. На лбу у мужчины вздулись вены.

6 Дословно «из собачьей пасти не жди слоновой кости» 狗嘴里吐不出象 (gǒu zuǐli tǔ buchū xiàng yá).

Как и ожидалось, Сюань Цзи снова заговорил:

— Люди, на которых паразитировали бабочки, продолжали жить и работать в мире и довольстве, а их друзья и семьи пребывали в неведении. Что плохого в стабильной и размеренной жизни? Если этот случай действительно будет тщательно расследован, а затем обнаружится, что бабочками заражены восемь тысяч человек, что вы будете делать? Что все мы будем делать? Может, у нас есть личный крематорий? Старина Сяо, Управление по контролю за аномалиями — это учреждение, призванное поддерживать безопасность и стабильность в обществе, а не сеять панику среди населения. Также, как и наш Отдел восстановления. Мы подтираем задницы. Независимо от того, насколько грязная эта задница, мы должны использовать мягкую туалетную бумагу. Если будем пользоваться наждачкой, это может плохо кончиться.

У его языка, казалось, была какая-то особая, независимая от других, способность. Он говорил и в то же время раскалывал орехи.

Сяо Чжэн и раньше знал о том, что этот парень самая настоящая уличная шпана, лишенная всякой морали, но он никак не ожидал, что у Сюань Цзи, к тому же, отсутствуют всякие границы. Стоило ему только услышать слова «подтирание задниц», как у него едва не подскочило давление. Вспылив, он поднялся и выхватил у юноши тарелку с орехами.

— Ты можешь разговаривать на человеческом языке? Хвати грызть семечки! Ты, попугай!

Но Сюань Цзи пребывал в стабильном настроении и не разделял его беспокойства.

— «Красная линия пятнадцати человек» — это самая настоящая круговая порука. Большинство из тех, кто использовал призрачную бабочку для сокрытия количества смертей и раненых, на самом деле были эгоистами. Но я верю, что среди них были и те, кто действительно стремился защитить своих братьев. Теперь им придется вернуться назад и копнуть еще глубже. Есть люди, у которых все еще осталась совесть, например, ты. Но откуда вам знать, что этот никчемный старик не использовал вас?

Сяо Чжэн замолчал.

Неужели он действительно не понимал значение слов директора Хуана? Как такое было возможно? Сяо Чжэн проработал в Управлении столько лет, даже если порой в его мозгах недоставало извилин, он отнюдь не был одним из этих симпатичных наивный юношей.

Сюань Цзи был его другом. Но это была в высшей степени роковая дружба. Когда они разговаривали, Сюань Цзи никогда не боялся обидеть его. Всего несколькими словами этот юноша избавил его от лицемерного самообмана. Бесстыдно обнаженная совесть Сяо Чжэна была выставлена на всеобщее обозрение.

— Тогда… если… если жизнь выживших напрасна, то те, кто погиб, умерли зря?