Книга Все мы люди, страница 73 – Дональд Уэстлейк

 – О, нет, – произнес он, скорее даже выдохнул эти слова, – нет.

Да.

 – Мы заберем ее, – сказал главный и перевел дуло пулемета с Чонси на Дортмундера позади него.

Затем он направил пистолет к двум другим партнерам Дортмундера, который замерли над кейсом с пачками денег в руках. Их лица выражали истинное удивление, которое возможно при других обстоятельствах выглядело бы даже комичным.

 – И это тоже… – произнес с явным удовольствием главный.

 – Ты сукин сын, – выругался Дортмундер и его голос был похож на звериное рычание.

 – Дортмундер, – остановил его Чонси, предостерегая.

«Жизнь – это лучше, чем смерть» звучало в его голосе. Проиграно сражение, но не вся война. Все эти выражения, высказываемые на протяжении веков, были резюмированы в тоне Чонси, когда он произнес имя Дортмундера. Дортмундер, который до этого слегка привстал на носках, сжимал кулаки, напрягал плечи, теперь медленно успокаивался и снова стал крепко на ноги.

Все двигались с профессиональной уверенностью и скоростью. По приказу главаря Тини, который держал скрученный холст, засунул его в тубу и отдал мужчине слева. Кейс был снова заполнен деньгами, закрыт и отдан мужчине справа. Те двое попятились из комнаты, оставляя лидера возле двери.

 – Мы будем наблюдать за этой дверью десять минут, – предостерег он. – Проверьте свои часы. Кто выйдет слишком рано – получит пулю, – и вышел.

Лестница была покрыта ковром, поэтому люди, которые остались в комнате не могли услышать удаляющихся шагов трио или узнать, когда они ушли, или сколько их еще оставалось. Чонси просто стоял, пялясь на пустой дверной проем, и осознание факта того, что картина и деньги так и не вернулись домой, пришло только с появлением Дортмундера перед ним:

 – Кому ты сказал?

 – Что? Что?

 – Кому ты рассказал?

Рассказал? Сказал кому-то сегодня вечером о страховом мошенничестве, об обмене картины на деньги? Но, он ни с кем не разговаривал об этом.

 – Дортмундер, Богом клянусь… Зачем мне замышлять такое?

Дортмундер качал своей головой:

 – Чонси, мы профессионалы своего дела. Ни одни из нас не обмолвился бы и словом. Ты – дилетант.

 – Дортмундер, но кому мне рассказывать об этом?

 – Они идут! – прокричал кокни карманник.

Он и двое других были возле окон, всматриваясь в дождь.

 – Дортмундер!

Дортмундер поспешил к ним, а Чонси следом за ним. Тини произнес:

 – Один, два, три. Они вышли все.

 – Четыре! – воскликнул кокни вор.

 – Кто это? – Чонси уставился в окно.

Он не мог поверить в то, что видел. Там, пройдя через дорогу, трое мужчин в коричневых кожаных куртках остановились рядом с уличным фонарем и столпились вокруг четвертого. Их лица на сей раз были без масок, но рассмотреть их подробнее было невозможно. Один из них держал картонную тубу, другой – атташе-кейс. Но был там и четвертый мужчина, который привлек внимание Чонси, заставив его похолодеть. Высокий, худощавый, одетый в черное…

 – Он не может двигаться столь быстро со своей хромотой, – заметил Тини. – Да ну, Дортмундер, мы сядем им на хвост и вернем обратно наше добро.

 – Зззззз… – прошипел Чонси и прежде чем сделать ошибку, вовремя остановил себя.

Хромающий мужчина и трое других поспешили скрыться за углом, подальше от света.

Товарищи Дортмундера побежали к двери. Дортмундер задержался на мгновенье, пристально вглядываясь в глаза Чонси, как будто мог прочитать его мысли.