Книга Хорошее поведение, страница 76 – Дональд Уэстлейк

- Черт возьми, ребята, я также как и вы терпеть не могу Людей наверху, но они наняли нас для этой работы, и мы возьмем их чертовы шиллинги. Мы заключили сделку, поэтому мы либо проигрываем, либо играем. Этим я зарабатываю себе на жизнь, так что я собираюсь остаться и играть. Вы хотите проиграть?

Бурные и красочные отклики, которые донеслись до него на этот раз, касались в основном вопроса чистой игры без мошенничества.

- Никогда не играю с людьми нечистыми на руку!- прокричал Дортмундер, войдя в курс дела, и сразу же почувствовал на себе взгляд человека с татуировкой.

Что я теперь сказал не так?

К счастью, здоровяк отвлек его внимание вопросом:

- Есть еще вопросы?

Кто-то позади Дортмундера проскрежетал ужасным голосом:

- Когда мы получим на руки эти гребаные финские щекотки для носа?

- Собственно говоря,- начал здоровяк, улыбаясь так, как будто только и ждал этого вопроса,- как насчет прямо сейчас?- затем он прокричал:- Эй, там сзади, откройте дверь и впустите их.

Все оживились и обернулись посмотреть, а особенно заинтересовался Дортмундер, который вдруг увидел выход. «Я нахожусь дальше всех от сцены»,- сказал он себе,- «я уже поднялся на ноги, а проход совсем рядом». Очень быстро он повернулся и шагнул в проход, радуясь тому, что крепыш попросил открыть дверь, через которую он переступит и побежит изо всех сил.

И все же нет. Кто-то сидящий шесть рядов за Дортмундером оказался проворнее и уже тянулся к дверной ручке. Черт. Черт. Дерьмо! Дортмундер отступил от прохода, сделал вид, что не замечает, как на него смотрит человек с татуировкой и стал наблюдать, как какой-то сукин сын открывает дверь.

Вошло несколько охранников здания, в аккуратно выглаженных и отутюженных синих униформах с пистолетами в кожаной кобуре на поясах. Они никогда не имели законной власти, но даже их отдаленная причастность к власти вселила надежду в Дортмундера. «Я сдамся тем парням»,- так думал он, - «я сдамся на их милость, потому что они должны обладать хоть каплей сострадания, а потом они сдадут меня». Так он и намеревался поступить и даже сделал глубокий вздох, готовясь сделать безумный рывок в плен, но его остановил звук сдавленного смеха, распространяющийся по комнате и исходивший от всех тех ухмыляющихся грубых парней. Леопарды наблюдали за домашними кошками. «Забудь об этом, они не смогут предоставить убежище для Дортмундера».

Сотрудники службы также почувствовали, какая атмосфера царила в зале, и двигались натянуто с каменными лицами, сохраняя чувство собственного достоинства, несмотря на то, что толкали большие багажные тележки через проход к сцене. На тележках были сложены уже открытые деревянные ящики и когда они достигли цели, здоровяк вынул сложенный лист бумаги предназначенной для пишущей машинки, развернул его и сказал:

- Ладно, все садимся.

И все присели. «Они подчиняются команде»,- подумал Дортмундер.

- А теперь я буду вызывать вас по имени,- начал крепыш,- тот, кого назову, подходит, расписывается в получении оружия и становится возле стены.

«Вызывать поименно?»,- Дортмундер уставился на бумажку в руку Пикенса. На том листе не значилось его имя. И не было имени, каким бы он мог воспользоваться, на какое он мог бы откликнуться.

Медленная смерть. Сейчас назовут имена шестидесяти человек, один за другим. По одному они будут вставать, и идти к сцене, подписываться под тем именем, которое будет названо. Один за другим они будут получать штурмовые винтовки, а затем выстраиваться в ряд вдоль стены, пока не будет произнесено последнее имя и не будет роздана последняя винтовка, и пока не опустеют ряды в зале.