Книга Не спрашивай, страница 102 – Дональд Уэстлейк

Дортмундер и Келп оживились.

— Ой-йо, — только и сказал Келп.

— Ты прав, — сказал ему Дортмундер, а у Грийка спросил: — Разве их две? Две коробки?

— Сто пятьдесят лет назад, — начал рассказ Грийк, — уни смастерили еще один ларец точная копия настоящего. Для бузупусности. Но уни не пользуются им уже лет пятьдесят.

— В том же месте?

— Под тум собором, да, но в другом хранилище, понимаешь. И оно слабо охраняется. Никому нет дела до подделки, как и до всех фальшивок.

— Окей. Терпеть не могу распределять обязанности, Грийк, но многие люди без помощи других ни на что не способны, поэтому я должен сделать это. Все чего я хочу, чтобы твои люди проникли туда, заменили оригинал и подделку местами, а мне доставили настоящую. Их не должны схватиться и никто не должен ни о чем догадаться. Договорились?

— Без проблем, — согласился Грийк.

— Оригинал должен быть здесь, — уточнил Дортмундер.

— Грийк, это очень важно. Не знаю, что точно задумал Чон, но если он сказал, что ему нужен настоящий ларец, то он не сможет обойтись другим, — объяснил Келп.

— Без оригинала, — сказал Джон, — мы не потянем работу. У Зары Котор есть факс?

— И это будет ее вина, — добавил Келп. — И твоя. И всей твоей страны.

— Я сделаю пометку, — предложил Грийк. — Посмотрите.

И шариковой ручкой на белой бумаге блокноте что-то написал. Они заметили, что тсерговский алфавит невероятно похож на американский.

— Хорошо? — спросил Грийк и приподнял блокнот, показывая запись.

— Отлично, — согласился Дортмундер. — А теперь перейдем к шпионским «штучкам».

— Конечно, Чон.

— Эти предметы нужны мне для замка в Вермонте. Мне нужны глаза внутри, мне необходимы уши, прежде чем я войду в него.

— А-а, ну да. У нас есть для этого все необходимое.

— Вот и здорово, — сказал Дортмундер. — А так как ты шеф безопасности, то знаешь, как их применить на практике.

Грийк выглядел слегка ошарашенным:

— Конечно, Чон, — ответил он, но уже с меньшей решимостью, чем прежде.

Дортмундер ввязался в это дело не для того, чтобы жалеть кого-либо.

— Завтра мы отправляемся в Вермонт. Ты возьмешь всю свою шпионскую экипировку.

— Хорошо, Чон, — согласился Грийк, и ему удалось изобразить храбрую улыбку на лице. — Намечается авантюра? Вы будете шпионами.

— Верно, — сказал Дортмундер и махнул в сторону телефона. — Я позвоню? Местный звонок.

— Ну, конечно.

Дортмундер набрал номер и вскоре услышал малоприятный голос Арни Олбрайта:

— И что?

— Джон Дортмундер.

— Чего ты хочешь от меня?

— Задавался вопросом, есть ли у тебя пластик.

— О, естественно, коммерческая сделка. Никто не звонит Арни Олбрайту просто спросить как дела, просто поболтать.

Дортмундер закатил глаза:

— Я и звоню поговорить, Арни, — солгал Джон, — вот только я тороплюсь. Возможно, мы сможем поболтать, когда я приеду, если у тебя есть пластик.

— А когда ты приедешь ко мне, то начнешь еще сильнее торопиться, — поддел Арни. — Слушать меня — занятие не из легких, а взглянув на меня, и вовсе убежишь. У меня есть то, что ты хочешь. Заезжай.

— Спасибо, Арни.

Повесив трубку, Дортмундер сказал Келпу:

— Я знаю, что не хорошо так говорить, но не хотелось бы иметь дела с Арни Олбрайтом.

— Так ты встретишься с Арни сам, верно? А я просто дождусь тебя? Встретимся в час? — выпалил Келп.

— Без вариантов, — ответил Джон.

В поезде метро, мчащемся по окраине города, раздался голос Келпа: