Книга Плохие новости, страница 37 – Дональд Уэстлейк

Но теперь эти трое. Их появление было достаточно нелепым, но, в общем-то, в этом были свои плюсы, о которых Перышко не знала. Они никогда не встречала таких людей, и, казалось, что самой значимой чертой было то, что они никогда не волновались. Хотя Джон всегда выглядел взволнованным — что было очевидно — но это беспокойство никогда им не мешало в работе, и это было важно.

А Тини со своей ручной гранатой надолго запечатлелся в памяти.

Пока они ехали, Перышко задумалась, глядя на озеро Шамплейн, серое и холодное, слева от дороги. Потом она сказала:

— Интересно, что они скажут насчет письма. Энди и остальные.

Ирвин продолжал пристально следить за дорогой, и Фицрой повернулся к ней. Сделав удивленное лицо, он спросил:

— Перышко! Ты что, не веришь своему мнению?

— С моим мнением все в порядке, — ответила она. — А это твое мнение и Ирвина. Мне нужно мнение со стороны.

После этой фразы в машине нависла тишина. Когда они подъехали к «Фо уиндс», там уже стоял черный джип, припаркованный возле номера Ирвина, в нем никого не было. Припарковавшись рядом, Ирвин спросил:

— Это ведь тот же самый джип?

— Понятия не имею, — ответил Фицрой, — сейчас мы наблюдаем последние изменения в цвете. Но где они сами?

Они вышли из Вояджера, осматриваясь вокруг, и Ирвин сказал:

— Наверное, они замерзли и решили подождать внутри?

— Думаешь, они не видели, что мы приехали?

Перышко вмешалась:

— Фицрой, почему бы тебе не посмотреть в своем номере?

Они уставились на нее, потом на закрытую дверь номера Фицроя. Фицрой заторопился к номеру, попутно ища ключ и бормоча под нос «Да это невозможно». Но когда он открыл дверь, парни уже были там, смотрели сериал, Энди сидел на стуле, Джон тоже, а Тини, словно светский Будда, расположился на кровати, облокотившись о спинку.

— Ну, вот и вы, наконец, — встретил их Энди, веселый как всегда и поднялся, чтобы поздороваться, а Джон в этом время выключил телевизор. — Перышко, присаживайся, на мой стул.

Казалось, Фицрой потерял значимую долю своей самоуверенности.

— Вы… что, попросили горничную вас впустить? — спросил он.

— Ой, да зачем отвлекать людей от работы, — сказал Энди. — Давай, Перышко, присядь. Мы все хотим увидеть твое письмо.

«А мне начинают нравиться эти клоуны», подумала Перышко и сказала:

— Спасибо, Энди, ты настоящий джентльмен, — и она присела на стул, который с недавних пор стал его собственностью.

Фицрой без особого энтузиазма сказал:

— Удивлен, что вы до сих пор его не прочли. Оно вон там, в ящике.

Такое высказывание очень задело Энди.

— Фицрой, мы никогда не станем рыться в твоих вещах. Здесь все уважают друг друга, не так ли?

Со стороны кровати послышался голос Тини:

— Да, теперь нам всем нужно ладить, в этом и заключается вся идея.

— Нам не терпится увидеть это знаменитое письмо, — сказал Джон.

— Покажи им, Фицрой, — попросила Перышко. — Посмотрим, что вы скажете.

Похоже, Фицрой решил все-таки не обращаться в полицию по поводу взлома и проникновения. Их пригласили, и вот они здесь.

— Конечно, — сказал он и пошел через всю комнату к маленькому хлипкому столику. — По правде говоря, я горжусь им, — сказал он, выдвигая ящик. Достав из него копию письма, сделанную в ближайшей аптеке, он продолжил: — Боюсь, всего одна копия.

Чтобы все трое могли читать письмо одновременно, Тини остался сидеть на двухместной кровати, держа письмо, а Энди и Джон сели по бокам, придавливая края матраса, и все трое начали читать. И Ирвин воспользовался случаем и уселся на стул Джона.