Книга В зловещей тиши Сагамора, страница 33 – Дональд Уэстлейк

— Жди здесь и не болтай ни с кем...

Он был крайне раздосадован появлением выскочек и задавак из полиции штата и теперь шел через весь номер к окну, где блестел золотыми очками главный из приехавших — высокий, спортивного склада человек, с лицом университетского преподавателя и очень коротко стриженными волосами.

Злополучный Тифтус лежал на полу близ кровати, являя собой картину бесконечно печальную. Он упал ничком, когда его ударили в затылок лопатой или каким-то другим острым и плоским орудием убийства; от темной запекшейся крови слиплись волосы бедняги, а руки были раскинуты в стороны, точно в полете.

Приезжие криминалисты суетились над ним; при жизни Тифтусу не перепало и сотой доли столь пристального всеобщего внимания...

Янгер с надутой физиономией продолжал разговор с главным из группы экспертов, надеясь перехватить инициативу и взять в свои руки следствие, но высокий человек в золотых очках был, бесспорно, столь же корректен, сколь неколебим.

Капитан, окончательно уверившись, что на криминальное дело накладывают лапы заезжие ферты, вернулся к Паркеру и хмуро пробурчал:

— Надо поговорить. Перейдем в холл, тут, на этаже... Паркер прекрасно сознавал, что хочет того или нет, он пока в руках капитана и надо примеряться к обстоятельствам. Потому, провожаемый цепкими взглядами приезжих полицейских, он проследовал за Янгером в окрашенный блестящей масляной краской холл.

Там, подпирая стену своей плотной спиной, капитан объявил ему свое сенсационное открытие:

— К этому убийству ты не причастен.

— Да что ты говоришь?!

— Это ясно мне, — важно продолжил Янгер, — но не ясно им, — он мотнул головой в сторону номера.

— Почему, интересно?

Янгер подержал паузу: только что получив щелчок по носу вышестоящего, он хотел теперь немного потоптать того, кто от него зависел. Он ответил неопределенно-туманно:

— Минут через двадцать там, наверное, вычислят время убийства. Они могут привязаться к тебе. Но вся штука в том, что с тобой в предполагаемый период как раз был я, а я — сам знаешь, кто в этом городе. Так что считай меня своим неопровержимым алиби...

— Да и я не останусь в долгу, могу оказать тебе аналогичную услугу, — бойко парировал подневольный Янгеров собеседник. Янгер был поражен до глубины души:

— Ты, наверное, спятил. Мне-то зачем алиби? Ты же знаешь, кто я такой...

— Да знаю, знаю... Но ведь и ты, как Тифтус, тоже кое в чем заинтересован после смерти старика...

— Ох, не тебе бы это говорить...

Паркер вместо ответа философски пожал плечами.

— Ну, слушай. Учти, времени у нас мало, давай не будем болтать впустую. Я твое единственное алиби. Виллис, но это в случае, если стану себя утруждать твоими делишками. А не захочу — тебе кранты. Прямой наводкой и по полной схеме...

— Ты об этом еще не говорил там?

— Пока нет. Но этот, в золотых очках, Риган, выразил желание с тобой побеседовать.

— Зачем?

— Ну здравствуй! Убили человека в твоем номере; ты знал убитого; и ты и он — приезжие... Тебе мало доводов? Паркер прищурился и ответил, как робот:

— Ты меня убедил. Я тебе благодарен. Я готов к сотрудничеству.

— Предлагаю паритет: пятьдесят на пятьдесят, — быстро и тихо проговорил Янгер.

— Где тайник, я не знаю, — чистосердечно признался Паркер, глядя незаплывшим правым глазом прямо в душу полицейского капитана.