Онлайн книга «Время прибытия»
— Да здравствует великий Чистый Разум! — Ура, — снова подхватила толпа. — Да здравствуют великие идеалы равенства и справедливости! — Ура, ура, ура. — Мы че, в натуре, на митинг попали? — удивился Гена Фуфел. — Это че, коммуняки недобитые, что ли? — Так вот, значит, куда они все в тридцать седьмом году делись, — прошептал Степановский, — а мы думали, что это репрессии. — Не мелите ерунды, кретины, — зло огрызнулся Воротилов, — от звездолета ни на шаг. Я пойду вниз. Осторожно шагая по ступенькам, Сан Саныч спустился к алтарю, став возле коротышки. Туземцы испуганно притихли. — Приветствуем тебя, народ прекрасной Утопии, — громко произнес авторитет, взвешивая каждое слово, — мы — ваши Отцы. — Ура, — буркнул коротышка, странно косясь на Сан Саныча. — Ура, — громко подхватила толпа. — Товарищи, закатим в честь великих Отцов пир, — закричал туземец, — объявим сегодня в стране праздник. — Пир, — взревела толпа, — праздник, ура… Воротилов величественно повернулся к коротышке: — Милый друг, приглашаю тебя посетить наш небесный дом. Туземец забавно кивнул, и они медленно поднялись к звездолету. Зайдя в космический корабль, коротышка отряхнул свою одежду, поправил золотую брошь на плече, после чего раздраженно спросил: — Вы чего это, дебилы, сюда приперлись? Сан Саныч от удивления чуть не сел на пол. Братки опешили, с открытыми ртами уставившись на туземца. — Я спрашиваю, какого черта вы сюда приперлись? — повторил коротышка. — Неужели вас никто не предупреждал, что эта планета запрещенная и что туристические экскурсии на ней не проводятся. Авторитет моргнул. — Ну что ты, баран, зенки выкатил? — спросил его туземец. — Как будто пылесос говорящий увидал. Ты что со своими олигофренами решил под Богов закосить? Так вот я тебя огорчу, ни хрена у тебя не выйдет. Морды у вас уж больно протокольные. — А ты кто такой? — только и смог выдавить из себя Воротилов. — А вам какое дело? — взбеленился коротышка. — Я один из семи Верховных Хранителей всеобщего равновесия, Кавалер Ордена Разума, отвечаю за порядок, не допускаю бардак. В общем, так, бакланы, собрали манатки и свалили отсюда, да побыстрее, пока я не разозлился. — А как же народ? — спросил Марк Степановский. — Народ-то нас уже видел. Хранитель всеобщего равновесия презрительно посмотрел на рэкетира: — Скажем, что это была всеобщая галлюцинация, вызванная неистовым молением Чистому Разуму. Все, пошли отсюда. — Но мы не можем, — возразил Воротилов. — Это еще почему? — Наш звездолет неисправен. С недоверием, смерив взглядом авторитета, Хранитель подошел к пульту управления, понажимал какие-то кнопки, подергал тумблеры. — Ага, — сказал он, — кто-то из вас, дебилов, разлил тут чашечку кофе, а другого места для завтрака, значит, не нашлось? Марк Степановский потупил взор. — Ладно, — махнул рукой коротышка, — будем теперь как-то выкручиваться. Значит, ты, ты и ты… Хранитель по очереди ткнул пальцем в Воротилова, Степановского и Гену Фуфела. — Пойдете со мной. Остальные чтобы с корабля носа не высовывали, иначе я прикажу взорвать пирамиду. Выйдете наружу лишь ночью. Я лично вас переведу в другое место. Вопросы есть? Степановский робко потянул руку. — Ну что там еще? — раздраженно бросил ему коротышка. — Говори скорее, дефективный. — А можно узнать, где мы, — спросил рэкетир, — куда попали? — Вы в Утопии, — просто ответил Хранитель, — на планете под названием Утопия, общество которой было построено некогда мудрым Мором Компореллой. Если хотите здесь выжить, слушайтесь меня. Хранителя Луция. Вот такие пироги. А ведь вполне могло быть и хуже, попади земляне чуть правее на соседнюю планету обезумевших стиральных машин-убийц. Но не будем забывать и о событиях в Хрючевске… ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В ХРЮЧЕВСКЕ (микроподглава) — Ну наконец-то, — полковник Толстолобов буквально бросился навстречу выбирающимся из тарелки суперагентам, — я уже вас порядком заждался. Бельды протянул полковнику крепкую руку, Снежок лапку. — А где же Бисквит Иванович? — спросил Толстолобов. — Ведь вы говорили, что прилетите втроем. — Он там, в звездолете, — ответил Бельды, — телек смотрит. — О Боже, Хосеадроид пошевелил антенной, — раздался в корабле радостный вопль очнувшейся от комы Кибермарии, — проснись, милый, встань, встань, встань… — Что это за порнография? — удивился полковник. — Иванович что, крепко подсел на порнушку, так я из него эту дурь сейчас быстро выбью… — Стойте, — Бельды схватил ринувшегося в корабль Толстолобова за локоть, — это всего-навсего сериал для домохозяек, и, пока он не закончится, Иванович от телевизора не отойдет. — Чудны дела твои, Господи, — прошептал полковник, снимая фуражку, — как жизнь людей калечит… — Полковник, — сказал Снежок, следя за киберами, выгружающими из тарелки непонятные ящики, — где сейчас Убийвовк, что делает? — Действительно, — сказал Бельды, вынося из звездолета какие-то свертки, — успел уже что-нибудь натворить? — Да вроде нет, — пожал плечами Толстолобов, — пока все тихо, стратегию, видно, разрабатывает в лучшей своей традиции. Он в органах когда служил, без начертанного на бумажке плана в туалет даже не мог сходить, вечно с моим кабинетом путал. — Видимо, это у него врожденное, — кивнул Бельды, — оперативный кретинизм. — С ним еще пылесосы какие-то ржавые прилетели, — сказал полковник, — говорящие и с клещами. — Это не пылесосы, — ответил Снежок, — это нечто похуже, это разумные примусы, по пьянке когда-то сконструированные профессором Сумасбродовым. От него тогда жена с детьми в очередной раз ушла, и он весь свой гнев в изобретение и вылил. По замыслу это должны были быть управляемые на расстоянии с помощью усилия мысли газонокосилки, а на деле получились разумные примусы, которые от профессора тут же сбежали. — А почему он их сконструировал в нескольких экземплярах? — удивился Толстолобов. — Это ж какой газон должен быть, футбольное поле. — А черт его знает, — пожал плечами Бельды, — у человека депрессия была, видать, в определенный момент работы зациклился малость. — М-да, — согласился полковник, — страсти играют человеком, а человек играет на трубе. — На саксофоне, — поправил Толстолобова смеющийся Бельды, — как Черный Билл. |