Книга Демонская кровь Маргариты, страница 87 – Ольга Ильина

— Как-нибудь обойдусь. Мне, знаешь ли, некогда с тобой лясы точить. Я к Семен Семенычу.

— Зачем? — тут же вперила в меня свои змеиные глаза «гадюка».

— Радуйся, увольняюсь.

Удивительно, но на это мое заявление она ничего не ответила, буркнула только «тебе налево» и отвернулась. Я тоже отвернулась и потопала в указанном направлении, поражаясь, как же богато живут небожители. Все вроде в сдержанных тонах, а кажется, что идешь по элитному отелю.

* * *

Повернув за угол, я оказалась в современном, похожем на западный, офисе, где сотрудники сидели за небольшими перегородками, уткнувшись в компьютеры и никого вокруг не замечали. Кругом стоял мирный, но не мешающий гул голосов, кто-то отвечал на звонки беспрерывно звонящего телефона, кто-то быстро печатал, а кто-то стоял у выхода из лифта с кипой бумаг, и в этом ком-то я узнала…

— Лиля!

— Привет, как ты? — вроде искренне спросила светлая.

— Кажется, оклемалась. Извини, что тебе пришлось…

— Оставь, я сделала то, что должна была. И я не сука, как считает Роза.

— Да я и не думала…

— Пожалуйста, не лги, — попросила Лиля. — Я знаю, что вы обе обо мне думаете. Оправдываться и извиняться не собираюсь. Я хочу только одного — избавиться от триады и очень надеюсь, что вы обе скоро осознаете, что эта связь делает все только хуже. А сейчас извини, я должна идти.

— Конечно, конечно, — отозвалась я, посторонившись, только спросила: — Лиль, а где здесь кабинет начальника по кадрам?

— Справа дверь с позолотой. Не пропустишь.

— Спасибо.

Я продолжила путь и вскоре обнаружила заветную дверку.

Семен Семеныч оказался грузным дядечкой далеко за шестьдесят. Но меня в нем поразило вовсе не это, а то, что на его необъятном животе расположилась… ага, еще одна шушера, только похожа она была на ящерицу, а не на обезьяну. Зеленая, как геккон или хамелеон, но более мерзкая.

Увидев меня, тварь ощетинилась, а Семен Семеныч забеспокоился.

— Так почему же вы уходите, Маргарита… э…

— Андреевна, — подсказала я. — А ухожу я потому, что хочу найти работу по душе.

— По душе, значит.

— Ага, — кивнула я, пристально наблюдая за ящерицей.

— И это тогда, когда начальство пожелало ознакомиться с вашим личным делом.

— Что? — удивилась я, отвлекшись от шушеры, и совершив тем самым большую ошибку. Эта гадина воспользовалась моим невниманием и напала.

От неожиданности я завизжала и оттолкнула шушеру прямо на макушку кадровику, тот тоже завизжал — мы оба завизжали, пока я не додумалась отодрать гадину от его шевелюры, которая оказалась париком. Скинув и парик, и ящерицу на пол, я принялась топтать обоих, да так усердно это делала, что превратила шушеру в весьма неаппетитный зеленый фарш. Бедный специалист по кадрам уже не кричал, он выл, хватался за голову и разыскивал свой парик. И он его нашел, водрузил на голову и взвыл еще громче.

— Что ты наделала, дура? Ты убила, убила его! — верещал дядька, а я замерла от неожиданности и даже не почувствовала, когда он схватил меня за грудки, а вот когда трясти начал, я оттаяла и, недолго думая, шандарахнула его огнем — единственным, что пока освоила более-менее хорошо.

Дядька перешел на ультразвук, шарахнулся от меня к двери и ломанулся к выходу, и я за ним. Народ повыскакивал со своих мест, откуда-то появилась Инга, попыталась успокоить свихнувшегося кадровика, но он сам ее успокоил — эффектным ударом в челюсть. Я бросилась к поверженной девице, а он совсем ополоумел, приняв окно за дверь, но дверь, то есть окно, не поддалось, и начальник со всей дури в него врезался, распластавшись по стеклу, как тот ошметок шушеры, что болтался у него на макушке.