Книга Схватка с судьбой, страница 109 – Екатерина Гичко

Стоило им пройти один раз по улице, и она могла найти обратный путь. Или находила увиденную где-то по дороге пекарню. Первое время она с удивлением смотрела на него, не понимая, почему они в очередной раз вышли к тупику, а затем начала осторожно тянуть его за рукав и робко предлагать пойти другой дорогой.

И она находила путь. Одно это делало её самым лучшим спутником. В конце концов, если она устанет, он может её понести, если замёрзнет – согреть. И присмотреть, чтобы никто не смел её обижать, пока она бегает по улице и с восторгом запоминает всё, что видит.

– Господин Ёрдел, что же вы стоите? – поторопила Лоэзия.

Тот шагнул к ней, и девушка отвернулась, чтобы скрыть порозовевшие щёки.

Чтобы начать называть господина тёмного по имени, ей пришлось собрать всю свою смелость. Она боялась, что он рассердится. Всё же Ёрделом его называла только Майяри, и он не выглядел радостным. Первое время он либо вообще не отзывался на имя, либо вскидывал голову с запозданием, словно не сразу понимая, что зовут именно его. Но сейчас Лоэзия гордилась тем, что господин тёмный всё же признал за ней право называть его по имени. Так хотелось похвастаться Майяри, но её Лоэзия видела лишь издали, когда тёмному вздумывалось посмотреть, как там сестра.

А вообще они побывали уже в стольких местах!

Лоэзия жила в Жаанидые с самого рождения, но впервые смогла увидеть, что он из себя представляет. Господину тёмному было всё равно, где гулять. Он мог привести её в трущобы, в которых она отродясь не была, заглянуть на торговые улицы, где ей доводилось бывать лишь проездом, или же провести по паркам богатейших домов. Каждый раз на её вопрос «Мы идём в хорошее место?», господин отвечал, что да, в хорошее. Для него почти весь город был хорош. Кроме торговых площадей. Там было слишком шумно, а ему не нравился шум.

Трущобы Лоэзии совершенно не понравились. Её охватил ужас, когда она увидела дома, в которых жили бедняки. И её пугали жадные мужские взгляды. Как хорошо, что господин тёмный в такие моменты откидывал крышечку амулета, скрывая их от чужих глаз, или накрывал её полой своего плаща. Последнее ей нравилось даже больше, но в этом бы она ни за что не призналась никому, кроме самой себя.

А вот красивые тихие места очаровывали её. Господин тёмный никогда не торопил, и она могла спокойно осматриваться, плести венки из весенних цветов, собирать камни или охотиться за лягушками: вспоминать об этом было неловко, но её птица всегда была неравнодушна ко всему, что прыгает.

На ночь господин отыскивал пустующий дом и они устраивались на верхнем этаже, чаще всего на чердаке. И каждая ночь запоминалась Лоэзии в деталях. Ведь она проводила её с мужчиной. Он всегда лежал рядом, не дальше чем в локте от неё. Ложился, закрывал глаза и почти сразу же засыпал. А Лоэзия лежала и долго-долго смотрела на его профиль, освещённый лунным светом, и слушала, как снаружи поют ночные птицы, шумят деревья и жутковато, но совсем не страшно (господин же рядом) стонет старый дом.

Оказывается, ночью стыд засыпает. Стыд засыпает, а тело продолжает бодрствовать и в голове появляются дикие, смущающие мысли. Хотелось прикоснуться к лицу тёмного, очертить пальцами окаменевшую кожу, положить ладонь на грудь мужчины и послушать, как стучит его сердце – оно же у него есть, – и, взяв его за руку, уснуть. Но Лоэзия ни разу не осмелилась. Может быть, сегодня ночью она наконец наберётся храбрости.