Книга Схватка с судьбой, страница 306 – Екатерина Гичко

Тишина, тепло, безмятежность.

Порывшись в кармане, Ёрдел вытащил пластину и в свете волчьего месяца всмотрелся в неё. Аметист сестры стоял в тёмном пятне неразличимого цвета. Ёрдел сам нанёс его и ещё несколько разных отметок на пластину, чтобы точно понимать, где находятся девочки: дома, в каком-то из часто посещаемых мест или в опасности. Сейчас сестра была в нехорошем месте – во дворце, – и Ёрдел всё же сел и обнаружил, что светильничек закрылся, а значит, он видим. И вскинул глаза на Мариша.

Дворецкий сидел на стуле по другую сторону кровати и спал, вытянув ноги, скрестив руки на груди и откинув голову назад так, что кривоватый нос смотрел строго в потолок. Оборотень вполне убедительно похрапывал, и ему даже во сне не виделось, что сейчас рядом с его обожаемой госпожой лежит ненавидимый им тёмный.

Ёрдел открыл крышечку, и вверх потянулся дымок. Ещё минуту без всякого выражения поглядев на Лоэзию, тёмный встал и уже у окна с явным неодобрением взглянул на Мариша.

Дворецкого он не понимал. Тот приходил в спальню каждую ночь, спал на стуле, а утром стонал и хрустел костями.

Странный такой.

Лёг бы уж на другой стороне кровати. Место-то есть.

К моменту приезда господина Лианара Майяри и господин Шидай успели поцапаться (из-за манеры девушки «просить»), помириться (не без помощи Узээриша, очень забавно высмеивающего «грабителей») и зарыться в горы бумаги. Книга с нужной печатью лежала у Майяри в саквояже, который та постоянно таскала с собой, бумагу же под ехидные напевы хайнеса («Догола раздеваете, ворюги!») стащили из кабинета.

Майяри не хотела использовать печать в первозданном виде и даже уже начала её дорабатывать. Создавал печать маг, некто господин Иррана̀й, и, соответственно, должна она была защищать только от магии, а девушке хотелось, чтобы она также противостояла бы силам хаги и хаггаресов. Помимо этого печать всё же была слабовата – рассчитана на очень ограниченные возможности магов.

Усилить печать оказалось проще всего. Вплести в неё хаггаресские символы – сложнее всего. Майяри не так хорошо в них разбиралась, ещё не понимала, как хаггаресскую науку можно сочетать-переплетать с магией и уж тем более с силами хаги. Не помог даже Казар: как хаггарес он был хорош, но никогда не интересовался возможностью сочетать свои силы с магией. Пришлось отложить защиту от хаггаресов на потом и заняться тем, что они могли сделать.

И в целом могли немало.

Сочетать силы хаги и магию Майяри умела очень даже неплохо. Ещё в общине, когда она сама изучала магические приёмы по книгам в общинной библиотеке, девушка пыталась смешивать магию и силы. Выходило не очень, но главным образом из-за слишком слабых познаний в магии. В школе же она целенаправленно изучала именно магию, притворялась магичкой и поднаторела в смешении двух стихий.

У господина Шидая за плечами имелись громадный опыт и длинная жизнь. И если в символах хаги он почти не разбирался, но в магии понимал куда больше Майяри.

Вместе они сваяли новую печать и, когда в зал зашёл господин Лианар, переругивались просто из-за мелочей.

– О Тёмные… – выдохнул мужчина, увидев лицо Викана. – Сын!

– Он спит, – не оборачиваясь, отозвался Шидай. – Успокоительное дал.

– Всегда найдёт неприятности на задницу, – недовольно процедил господин Лианар, представляя, как будет объяснять произошедшее жене. – И куда охрана смотрела? За что плачу? О, и Ранхаш пострадал?