Книга Схватка с судьбой, страница 345 – Екатерина Гичко

Напившись, коршун ещё четверть часа отдыхал, а затем, подхватив не возмущающуюся госпожу, полетел дальше.

К тому моменту, когда ущелье закончилось – точнее, оно не закончилось, им просто пришлось его покинуть, – солнце окончательно скрылось за горизонтом, закат отгорел и опустилась ночь – в горах яркая и светлая. Миллиарды звёзд холодными огоньками подмигивали с неба в прорехах туч, луна и волчий месяц висели слепящими шарами, и в их сиянии мерцали реки, ручьи, снеговые шапки вершин и даже почему-то некоторые склоны. От земли уже начинал подниматься туман, и из трещин и ущелий, от рек, тянулись молочные, жутковатые в ночном свете дымчатые щупы.

Борий, видимо, торопился добраться до общины – и Майяри в кои-то веки поддерживала его – и, вынырнув из ущелья, избрал ещё более опасный, но короткий путь под пологом Хварбонного леса. В целом лес как лес, но рос он по склону, круто забирающему вниз, и имел тысячелетнюю историю существования. То есть разросся так, что летать там в темноте было равно не смелости, а безголовости и желанию убиться изощрённым образом. В другое время Майяри бы возмутилась, но сейчас она тоже не хотела попасться на глаза преследователям – а они наверняка есть – и мечтала добраться до общины как можно скорее.

Оборотень умудрился в почти кромешной тьме не вписаться ни в одно дерево и лишь пару раз с шумом проломился сквозь ветки и едва не оставил свою ношу в разлапистой кроне. Вырвавшись из леса, коршун, уже не пытаясь скрываться, полетел над раскинувшейся долиной в сторону виднеющейся на фоне звёздного неба раздвоенной горы.

По подсчётам Майяри, немного измученной дорогой – пить хотелось со страшной силой, – до общины оставалось ещё три-четыре часа лёту, когда оборотень вдруг начал снижаться. Внизу темнела короткая гряда ступенчатых скал с плоскими вершинами, в которых девушка узнала место тренировок общинной охраны и поняла, что ошиблась с расчётами: до общины оставалось лететь каких-то два часа. Может, чуть больше.

Когтистые лапы разжались в полусажени от земли, и Майяри кое-как приземлилась, едва не перекувыркнувшись через голову. Затёкшие ноги подвели. Приподнявшись, она проследила взглядом за заложившим круг Борием и только потом осмотрелась.

Ночная стоянка. Тренировки иногда затягивались, и мужчины оставались здесь. Пили вино у костра, жарили мясо, травили скучные байки, а потом уходили спать в пещеру, в которой обычно хранился инвентарь. Ну чтобы с собой его каждый раз не таскать. Майяри нашла заделанный камнем полукруглый вход в пещеру и присела на обтёртое задницами бревно рядом с чёрным пятном кострища.

На волчий месяц наползла туча, и света поубавилось.

Из-за уступа с охапкой хвороста вышел совершенно голый Борий, и Майяри, досадливо поморщившись, отвела взгляд, хотя это тело она видела сотни раз. Телохранитель никогда не был стеснительным.

– Замёрзла? – насмешливо приподнял брови оборотень.

Когда они оставались наедине, он переходил на «ты» и даже смел называть её по имени, что сильно выводило Майяри из себя. Раньше выводило. А сейчас и имя «Падуба» почти ничего для неё не значило. Старое хагинское имя. Простое, но должное внушать почтение к потомку славного рода. Если бы дед знал, что внучка станет наследницей, то выбрал бы для неё более ёмкое по смыслу имя, подходящее будущей правительнице. Но он остановился лишь на достойном, чтобы оно говорило не о самой девочке, а о народе, к которому она относилась. И от которого была неотделима.