Книга Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1, страница 243 – Екатерина Гичко

Ссадаши злился довольно часто, но как-то несерьёзно. Порычит, поскалится и спустя пару минут опять придёт в благожелательное настроение. Охранники знали эту его особенность и господского гнева не очень боялись. Просто некоторое время вели себя тихо и очень-очень покладисто, дабы не раздразнить господина уже всерьёз.

Но тут и дразнить не нужно.

В таком гневе наагалея не видели уже очень давно. Лет восемь уже, с тех пор как наагасахиа Шайлина, младшая дочь наагашейда, скатилась с лестницы по недогляду охраны. Когда явился повелитель, разбираться уже было не с кем, а дочь плакала от страха перед дядей Ссадаши.

Вот и сейчас Ссадаши был в таком гневе, что красная пелена застилала глаза, а кровь пульсировала в голове. И больше всего его бесил не неведомый стрелок, хотя разорвать его будет большим удовольствием, а опрометчивое поведение Дейны. Посмела прикрывать его, идиотка, не прожившая и полсотни лет! А потом ещё что-то лепетала про долг и обязанности. Где её папаша вообще ходит-бродит и как позволяет дочери жить в таком злачном месте как императорский дворец?!

Не удержавшись, Ссадаши прихватил женщину зубами за бедро и, дождавшись испуганного вздоха (увы, со стороны Шширара), разжал челюсти.

— Так бы и покусал мерзавку! Чтоб твоя Корона меня пришибла, а ты в следующий раз соображала, что творишь.

Дейна приоткрыла рот, но Шширар сердито на неё зашипел.

Было ещё кое-что, что непросто злило Ссадаши, а наводило на него испуганную оторопь. Он вспоминал, что не успевал что-либо сделать. Почему он не успел? Как такое могло произойти?

— Господин, куда мы? — рискнула спросить женщина.

— Туда, где я смогу от тебя избавиться!

Вот поганка! Ничего не сказала, звуком себя не выдала, но как сразу присмирела… Лишь бы не отвлекать господина от цели. Ссадаши даже ощутил то, чего уже пару веков не ощущал. Лёгкую обиду.

До кабинета императора наагалей в сопровождении своего хвостатого эскорта добрался очень быстро.

— Доложить его величеству, что наагалей Ссадаши део Фасаш испрашивает его аудиенции по важному вопросу, — велел Шширар стоящей у дверей охране.

Те смерили взглядом Дейну, её видимую нижнюю часть, и один из мужчин, постучавшись, скрылся в приёмной. Менее, чем через минуту, он приглашающе распахнул дверь.

— Подождите немного, наагалей, — попросил уже секретарь императора, торопливо шагая в сторону кабинета.

Ещё неделю назад подобная расторопность удивила бы Дейну. Но после близкого знакомства с наагалеем она сама была готова подогнать секретаря, пока у господина совсем не испортилось настроение и он не изменил решение.

— Прошу вас, — секретарь вынырнул в приёмную и с поклоном распахнул перед гостем дверь.

Ссадаши заполз в кабинет без охраны, с Дейной на плече и маской кокетливой любезности на лице. И тут же лучезарно улыбнулся графу Мосце и императору. Оба встретили экстравагантное явление наагалея слегка приподнятыми бровями.

— Ваше величество, — Ссадаши довольно небрежно сгрузил Дейну в кресло и ткнул в неё пальцем, — я премного благодарен за вашу заботу, но у меня уже нет сил её терпеть. Поэтому, при всём моём уважении к вам, я вынужден отказаться от охранителя в лице Дейны. Увы, рядом с ней у меня шалят нервы. А она совершенно не заботится о моём душевном спокойствии.

— О, как печально, — уголки губ императора опустились. Впрочем, по мнению Дейны, опустились они чересчур низко. — Дейна, я возлагал на тебя такие надежды, — грустный взор повелителя упёрся в хранительницу, но почему-то устыдиться не получилось. — Наагалей, неужели всё так плохо?