Книга Хозяйка магического ломбарда, или не злите ведьму!, страница 113 – Римма Кульгильдина

Удивительное дело, но усталость и напряжение последних дней смывалось этой неудержимой волной веселья. Словно мне только и требовалось, что хорошенько радостно посмеяться, и все события последних дней перестали казаться тяжёлыми, а задачи неразрешимыми.

– С помощью Стефана мы выставим профессорскую заразу из Заповедника, и он думать забудет о том, чтобы вернуть тебя обратно, – продолжил Кудесник свою мысль, когда я отсмеялась. – Пожалуй, расскажу Эмилю. Пусть он побыстрее отловит оборотня и выпытает подробности.

– Хорошо, – зевнула, кутаясь в одеяло, и внезапно вспомнила, о чём думала, пока бежала к телефону. – Я хочу на твой номер поставить отдельную мелодию, чтобы сразу знать, что это ты звонишь. Малинка говорила, что так можно сделать.

– Пришлю тебе песню, – после недолгой паузы ответил Кудесник. – Мне она очень нравится. Если тебе тоже придётся по душе, поставь её.

– Пришли мне прямо сейчас, – попросила сонно.

– Хорошо. Прямо сейчас пришлю. Спокойной ночи, Фирин, – я представила, что Кудесник произносит эти слова с улыбкой, и у меня нежно защемило в душе́.

Он повесил трубку, и буквально через секунду телефон звякнул входящим сообщением. Вытянула руку из-под одеяла и, уже засыпая, включила запись: простой перебор струн, и негромкий мужской голос пел о небе и любви. Плывя между явью и сном, проваливаясь всё глубже и глубже в зыбкую дрёму, представила, что эти слова нашёптывает Кудесник: «Но небо, забирайся выше: выше, чем страшно, выше, чем больно, но знай, я тебя услышу всё равно».

Дни потянулись своим чередом. Незаметно прошла неделя. Каждый вечер мы разговаривали с Кудесником, а утром он желал мне хорошего дня.

Ломбард работал как часы, да и антикварная лавка у местных начала пользоваться успехом. К моему удивлению, дама, у которой обнаружился амулет «Сердце дракона», стала частой гостьей лавки. Она приходила уже третий раз. Чинно усаживалась в кресло и, если у меня выпадала свободная минутка, мы пили с ней чай с маленькими пирожными, которые дама приносила с собой. На пальце у неё постоянно красовалась та самая эльфийская подделка, на которую Эмиль заменил амулет.

И Ганс, и Кошка постоянно толклись в торговом зале. Местные призрака не видели, а для иномирцев он был дополнительной изюминкой-завлекалочкой. Не всем в жизни выпадала возможность свободно поболтать со Стражем дома, а Ганс был привидением общительным.

Именно он и рассказал мне о том, что среди туристов Многомирья кто-то пустил слух про профессора Зразара. Мол, седина в голову – бес в ребро, и не просто так он уже неделю ошивается в Заповеднике.

«Говорят, – словно заговорщик нашёптывал мне Ганс, заглядывая в глаза, – что хочет он пост свой в Гильдии оставить, некромантию забросить. А всё, потому что влюбился наш старик до беспамятства и место себе не находит. А дама сердца ему взаимностью не отвечает».

– Как-то не похоже это всё на Зразара, – возразила, натирая до блеска зеркала.

За окном плескался вечер. Мы уже закрыли ломбард, и я прибиралась.

– Ну, за что купил, за то и продаю, – крутился за моей спиной призрак, создавая лёгкий ветерок. – Люди любят такие сладкие истории. А ты знаешь, что раньше книги с подобным сюжетом называли «розовыми романами»?

– Знаю, – ответила не задумываясь, переходя к следующему зеркалу. – Только не помню откуда.