Онлайн книга «Конь бледный»
— А вот и нет! — возопило что-то маленькое и кругленькое, выскакивая из-под стола. — И совсем не за кулисами, мамочка! Это была крохотная, лет двух - двух с половиной девочка с рыжими косками, в которых болтались два огромных розовых банта. — Пливет, Плясун, — совсем как мать поздоровалась она с Степаном, взбираясь к нему на колени. — Я тебя давно здала. Все гляделки плоглядела. Ты где слялся-то? Всё по чузим бабам? — Нюшка! — вспыхнула Татьяна. Отец Иоанн тихонько хохотнул. А потом стал внимательно присматриваться к журналисту и крохе, переводя взгляд с одного лица на другое. Степан смутился. Он и сам подозревал нечто подобное, но подруга клялась и божилась, что ребёнок не от него. В конце концов, обета верности она ему не давала и вольна спать и делать детей с кем заблагорассудится. — Ой, мне пора выступать, — заспешила на сцену певица и строго приказала дочке: — Ты у меня смотри не болтай лишнего, а то по попе получишь. — А вот и не получу, — обиженно высунула язык крохотуля. — Ты у меня доблая! — Не подлизывайся! Выйдя под перекрёстный огонь прожекторов, Татьяна запела: Шум неблизкого боя, Рёв мутантов вдали, Верно, мы не герои, Но здесь выжить смогли. В темноте убивали И стреляли на звук. Зубы сжав, добивали, Не смотря — враг иль друг. Посылали «отмычек» Умирать вместо нас. И хабар с чужих нычек Забирали подчас. Здесь не выжить иначе, Правит силы закон. Не успеешь дать сдачи, Ты уже побеждён. Сильно стадное чувство, Одиночке — не жить. Коль с хабаром негусто, Можешь всех положить. Мир жестокий, суровый. Слабакам — места нет. Принесёт нам день новый… Что? Не знаю ответ. Может, станем умнее… Прекратим убивать… — Что для тебя ценнее? Скажешь: — Зоне решать. [2] — Какой чудный голос, — мечтательно произнёс отец Иоанн, склонив голову набок. Он словно вино дегустировал, слушая песню. — Да, — согласился Чадов, тихонько покачивая Нюшку на колене. Девочка методично расправлялась с плиткой шоколада, принесённой Стылым. Покончив со сладким, она захотела пить и помчалась к барной стойке за «кока-колой». — Славный ребёнок, — посмотрел ей вслед священник. — Только шибко непоседливый, — проворчал Стылый, души в Нюшке не чаявший и считавшийся её крёстным. — И доверчивая очень. Ко всем липнет, думая, что вокруг одни только добрые люди. — А вы любите детей, отче? — поинтересовался Чадов. — Чего ж своих не заводите? — Боязно, — нахмурился Опрокидин. — Какие у нас, сталкеров, могут родиться дети? Мы ж искалеченные Зоной. Вдруг какого мутанта на свет Божий явим. Нет, лучше уж чужих пестовать. Какой-то невнятный шум у стойки привлёк внимание их компании. Нюшка отбивалась от какого-то мутного субъекта в длинном чёрном балахоне, пытавшегося взять её на руки. — Хм, а ты говорил, что она ко всем липнет, — недобро прищурился батюшка. — Выходит, не ко всем. — Эй, ты, пидор сраный, а ну живо отвали от ребёнка! — заревел Стылый хриплым голосом. — Я кому сказал, мать твою, убери мослы, а то оторву их на хер! — Да я чё? — залепетал мутный. — Я ни чё… И убрался к дальнему столику, где сидели ещё четверо парней, одетых в точно такие же нелепые балахоны чёрного цвета. — Монахи? — поинтересовался Степан. — «Грешники», — сквозь зубы процедил сталкер, плохо скрывая ненависть. — Как, — изумился журналист, — разве их не уничтожили? Я слыхал, что с ними покончил Хемуль со своими ребятами. — Говно не тонет, — сплюнул отец Иоанн. — Едва по Зоне прошёл слух о Коне Бледном, они восстали, словно феникс из пепла. Снова стали править свои тёмные мессы, славя Хозяев Зоны и самого сатану. — Говорят, опять начали пропадать люди, — вполголоса молвил сталкер. — Не иначе, эти суки в жертву их приносят… — А милиция куда смотрит, ооновцы? — Так не пойман же, значит, не вор, — вздохнул слуга Господень. — Ну, не приведи Создатель, попадутся… Он сжал кулаки, а на костистом его лице заходили желваки. — Разрешите присесть, господа? — неожиданно прошелестел рядом с их столиком невнятный голос. Собутыльники почти синхронно повернули головы. Это был мужчина неопределённого возраста, не красавец, но и не урод, не чрезмерно толстый, однако ж и не худой. Так, господинчик средней руки. — Тебе чего? — нелюбезно осведомился Стылый, на всякий случай подвигая к себе недопитую бутылку с коньяком. Ходят тут всякие, любители халявного угощения. — Имею разговор. — Давай, только покороче, — махнул рукой отец Иоанн, нацеливаясь вилкой в маринованную лисичку. — Я буду краток, — заверил «блёклый». — Итак? — нахмурил брови сталкер. — Хочу предложить вам выгодное и непыльное дело, — неопределённо начал мужик. — Всего-то и делов, что прошвырнуться на пару километров в глубь Зоны, в локацию Тёмное болото, забрать оттуда некую вещицу и доставить её мне… — Мы в Зону не собираемся, парень, — отрезал Стылый. — Ты что, не в курсах, что там стало слишком уж хлопотно? — Я в курсе, — развёл руками тусклый. — Однако сумма, которую я хочу вам предложить, может вас заинтересовать. — Миллион! — бухнул сталкер без обиняков. — На меньшее не согласен! — Но… — чуть не задохнулся от возмущения наниматель. — Это же форменный грабеж! — На меньшее не согласны, — подыграл приятелю Степан. — Иначе сами двигайте за своим хабаром. — Ага! — с сарказмом поддержал сотрапезников и отец Иоанн. — Можно обсудить, — залебезил блёклый. — Торг здесь совершенно неуместен! — грозно ударил кулаком по столу батюшка. — Или выкладываешь миллион, или катись на все четыре стороны! — Но там работы на пару тысяч, — канючил мужик. — Всего-навсего закончить то, что начал Шершень. Он не дошёл каких-нибудь пару километров… |