Книга Мой Проклятый Север, страница 65 – Дарья Закревская

— Верно, — растерянно ответила я.

Как же хотелось остановить время и застыть в этом моменте. И не возвращаться в реальность с лагерем, Пустошью, чудовищами, нацеленными нас убить, Проклятым кланом, нацеленным непонятно на что…

Тарий поднялся и протянул мне руку.

— Идем, покажу тебе что-то интересное.

Стол в гостиной был завален горой бумаг. Да-а, непростая работа мне предстоит.

Сделав пасс рукой, он открыл небольшой ящик и достал оттуда несколько исписанных листков. В одном из них я узнала свое «сочинение» — рассказ об Убежище.

Куратор протянул мне второй, с таблицей, заполненной датами и временем.

— Что это?

— Аналитическая группа сегодня составила, по формуле, выведенной Эйджелом. Расписание следующих атак. Смотри на верхние строчки. — Он провел по ним пальцем.

— Хм… Это же… Тарий! Это же те же даты, что я видела на доске в Убежище! — Я выхватила у него свое «сочинение» и ткнула пальцем в написанное. — Вот же, совпадают!

— Именно, — серьезно кивнул он.

— То есть за прорывами стоит Проклятый клан?!

— Вряд ли. — Мужчина забрал у меня документы и вернул их обратно в ящик, не забыв запереть тот заклинанием. — Это им не под силу. Это никому не под силу. Магия Пустоши — величина такого масштаба, что ни Одаренные, ни Проклятые не могут ей управлять. Да и… цель у Проклятых из Убежища другая. Думаю, они, зная время прорыва, учатся заранее привлекать чудовищ к нужному месту.

— Откуда тебе известна их цель? — подозрительно спросила я и внутренне напряглась.

Тарий молчал, задумчиво (или оценивающе?) глядя на меня.

А вдруг он признается, что один из них, из Проклятого клана? Что тогда делать? Бежать? А куда бежать? Наверняка он дверь заклинанием запер. И про окно, вероятно, на этот раз не забыл.

Да нет, не может быть.

У куратора вспыхнули белым глаза, и на ладони заплясала крошечная серебряная искорка.

— Придется поставить тебе печать о неразглашении, — пробормотал он, неумолимо приближаясь.

Гнат, вот же гнат! Ну точно, поставит печать, расскажет, что он — выходец из Убежища, а я про это никому даже пикнуть не смогу. С печатью не шутят — это смертельное заклинание.

Я непроизвольно шагнула назад.

Тарий посмотрел удивленно, а затем погасил искру. Усыпил дар, вернув глазам обычный цвет. Нахмурился. Стиснул зубы.

— Не доверяешь Проклятому? — горько усмехнулся он.

И что-то произошло. Горечь, прорвавшаяся в его голосе, растопила холод, существовавший со мной столько лет, с того дня, когда дар моей сестры был выпит. Я больше не хотела винить всех Проклятых в том, что совершил лишь один.

— Доверяю, — твердо ответила я, подойдя вплотную в мужчине и разжигая на своей руке искорку.

Две искры, серебряная и золотая, соприкоснулись и исчезли. Печать активировалась.

— Вчера в Пустоши, пока мы искали Тиу, я познакомился с Аррухом, — начал куратор.

— С лидером Проклятого клана? Но как?

— Он нашел меня.

Тарий коротко пересказал их разговор.

— Переворот, — в ужасе прошептала я. — Вот о каких волнениях в столице упоминал отец Иллата.

И поделилась с ним подробностями письма Иртона-старшего, не утаив и информацию, что Королевский Совет не в курсе нашего распределения в Пустошь.

Куратору очень не понравился мой рассказ; он нервно заходил по комнате, безостановочно бубня себе под нос.

— Тарий! — позвала я. Мужчина повернулся ко мне и застыл — мрачный, со сведенными бровями и сжатыми губами. — Кто из Совета передал тебе приказ?