Книга Мой Проклятый Север, страница 87 – Дарья Закревская

Ой.

— Я думал, вы с Киром враждуете, — выгнул бровь он.

— Помирились, — неохотно объяснила я.

Вот привязался! Потеря памяти не лишила куратора въедливости. Не отстанет ведь теперь, пока не разузнает все подробности. Срочно надо его отвлечь!

— Закрой, пожалуйста, глаза, — дотронувшись до его руки, попросила я.

— Надеетесь сменить тему, практикантка? — тут же разгадал он мой план.

— Не только. Пожалуйста. Всего на несколько секунд!

Тарий ничего не ответил, но зажмурился. Я наблюдала за ним, и в груди становилось жарко и тесно от нахлынувших эмоций. Всего лишь несколько дней назад мы стояли в этой же комнате; только его руки обвивали меня в прощальном объятии, а я, удобно уткнувшись ему в шею, крепко вжималась в так быстро ставшего родным куратора.

А теперь… Он все забыл!

Я подошла вплотную к мужчине, остановившись в миллиметре от прикосновения. И пробудила дар.

Когда Кир сказал, что бенгалов растревожил мой запах, я вспомнила про способность Проклятых на всю жизнь запоминать запах Одаренных. Воспоминания обо мне Тарию удалили, но может ли заклинание стереть то, что по сути воспоминанием и не является? Ощущением — да; даже, в случае Проклятых, некоторым природой заложенным импринтингом. Но не разговором, который можно убрать… Я безумно надеялась, что врожденное внутреннее умение сильнее внешнего заклинания.

Сделав вдох, Тарий вздрогнул. Качнувшись в мою сторону, все также с закрытыми глазами, он схватил меня за плечи и прижался лицом к виску, продолжая глубоко вдыхать. Казалось, он не мог надышаться. Я стояла, боясь пошевелиться и спугнуть этот момент.

— Я помню твой запах, — наконец выдохнул он и открыл глаза.

Тарий стоял так близко, что я могла разглядеть, как расширяются его зрачки, заполоняя радужную оболочку. Подняв руку, он осторожно провел большим пальцем по моей нижней губе, дразняще скользнул по скуле и положил ладонь на затылок.

— Мозг утверждает, что впервые я увидел тебя в лагере. Точнее, на подступах к нему, сразу после вашей схватки с чудовищами. Помню, что мы пересекались на занятиях, в столовой, в корпусе… Ты всегда была неподалеку. Но воспоминания рваные. Вроде и есть, а пытаюсь вспомнить конкретику — все в тумане. — Помолчав, он склонился к моему уху и горячо зашептал: — Но как только закрываю глаза, вдыхаю твой дар…

— То вспоминаешь?

— Нет, — опустив руку, он выпрямился и отодвинулся. — Внутри сумбур. Но я ощущаю, что ты для меня не просто практикантка. Мы были близки?

— Мы… — Я замялась, не понимая, что ответить этому чужому Тарию. — Нет, не совсем.

— Твой поцелуй сегодня днем говорит об обратном, — усмехнулся он, не сводя с меня взгляда.

Смущенная его пристальным вниманием, я покраснела и отвернулась к окну.

Начинало светать, а значит, совсем скоро начнется утренняя практика. Что за несправедливость! Меня уже и в отряд отобрали, а все равно требовали в шесть утра являться на тренировку с остальными практикантами. Я внезапно почувствовала, как сильно устала. Когда я нормально спала в последний раз? Присев на диван, привалилась к мягкой подушке и громко зевнула.

— Потому что нужно спать ночами, а не бенгалов в лагерь перетаскивать, — тут же отреагировал Тарий.

— Откуда ты… Как ты узнал? — удивленно воскликнула я, мгновенно выпрямившись.

Раздавшийся смех с хрипотцой пробрал меня до мурашек — знакомый, теплый, из того прошлого, которое куратор не помнил. Отсмеявшись, он все же ответил: