Книга Особенные. Элька-2, страница 32 – Ольга Ильина

— Видимо, у тебя очень большой долг перед бабушкой, раз ты меня терпишь.

Он не улыбнулся, но уголки губ дрогнули.

— Скажем так, сейчас мне, как и тебе не очень хочется быть в России.

— Почему?

Я думала, не ответит, но он задумался на какое-то время, а потом сказал четко и без каких-либо эмоций:

— У меня когда-то была девушка. Я думал — это любовь. Думал навсегда. Для меня так и есть, а она… не прошло и трех месяцев, как нашла себе другую любовь.

— Значит, ты бежишь?

— Как и ты.

Блин, и у этого сердце разбито. Может, нам пора клуб организовать? И за названием далеко идти не надо. Само на язык просится: Клуб разбитых сердец. Будем собираться по воскресеньям, слушать слезливые истории друг друга и получать эти значки, как анонимные алкоголики. День, месяц, год и вроде ты свободен от своей странной, невыносимой зависимости. И что я ему сейчас могу сказать? Но ответа он и не ждал.

— Я хочу помочь тебе, наверное, больше для себя, чем для тебя. Позволишь?

Что я могу на это ответить? Он не требует, просит. Очень мастерски. Так, что и не откажешься.

— Попытаться можно, — сдалась я.

— Это уже начало. Значит, завтра в пять?

— В пять. Договорились.

— И… руну сними. Боюсь, второй такой ночи обитатели особняка не переживут.

— Как ты.?

— Книга, — пояснил он и взял с покрывала учебник по рунам. — Не стоит так необдуманно разбрасываться уликами. Но… ставлю пять за находчивость.

— А у нас теперь оценки будут? — немного прибалдела я. Не оттого, что понял, от того, что не разразился грозной обличительной речью. Хм, кажется, мы начинаем друг друга понимать.

— Так интереснее, не находишь? — улыбнулся он и даже подмигнул мне. А я даже «пока» сказать не могла. Нет, никогда мне не понять загадочную мужскую душу. И чего это он так подобрел? Чудеса.

Оставшиеся до дня рождения дни я усердно исполняла все пункты расписания. В пять утра пробежка до семи. С каждым днем увеличивая расстояние на километр. Затем душ, завтрак и умственные нагрузки. Изучение рун, трав, основ магии. Затем обед, два часа свободного времени и в четыре новая тренировка, на этот раз по самообороне. Тут мне мой опыт четырехлетнего изучения боевых искусств пригодился. Репетитор был в восторге. Он хотел научить меня вплетать в силовые приемы не только физическую, но и ментальную силу. Это как в фантастических фильмах. Чтобы ударила, а противник отлетел от меня на несколько метров. Пока, летала только я на маты и набирала коллекцию синяков. Впрочем, я не жаловалась, пока бабуля не узрела у меня на спине огромный фиолетовый синяк. И это за день до дня рождения. Естественно, наехала на Диреева. Пришлось нам обоим подробно и в деталях объяснять, что это всего лишь тренировки. Бабушка хмуро обвела взглядом наши совершенно искренние лица вышла из комнаты Диреева, а через минуту вернулась с большой банкой крема и пузырьком с зельем.

— Этим будешь смазывать синяки, — указала она на банку и подняла вверх вторую, — А это пить на ночь. Шесть капель.

Вручила мне лекарства, снова строго на нас посмотрела и пошла к двери.

— И это… не переборщите, детишки.

После ужина Диреев взял на себя обязанности по вытягиванию моей внутренней магии. Самая скучная и болезненная процедура. Которая казалась такой бесполезной. Сидеть два часа в позе лотоса, медитировать, отключать сознание. Ага, еще бы рассказали, как его отключить, сознание это. Дирееву хорошо. Он отключил и сидит с умиротворенным, спокойным лицом, на мои вялые шевеления не реагируя, а я… спина затекла, копчик отваливается, ноги гудят и никаких продвижений. Диреев хмурится, недовольный, я хмурюсь, злая, и оба молчим. И сидим уже три вечера подряд в дурацкой позе лотоса. Идиотизм какой-то.