Книга Особенные. Элька - 3, страница 62 – Ольга Ильина

Я поняла это, когда наткнулась на еще одного спиной. Обернулась, сглотнула и начала паниковать.

Вот так всегда, как отвлечешься ненадолго, потеряешь бдительность, а оно как шандарахнет прямо по макушке. И ведь винить-то не кого, сама, дура, виновата.

— Эй, ребят, а что за сходка тут у вас, в моем подъезде? — попыталась вступить в диалог я. Только какой там диалог? Эти лишь клыки свои выставили, и тот, что сзади попытался их тут же и применить.

— Ох, ты еж! А с глазами-то у вас что за хрень?

А хрень такая, что в обморок впору падать. У этих психов были совершенно стеклянные глаза, как у кукол или у мертвых рыб, и красные, жуткие, налитые кровью. Я чуть не поседела. Эх, где все мои охранники, спасатели, когда они так нужны? Сейчас тут мной закусят, и не подавятся. И браслет чертов. С ним я бессильна.

В общем, изловили меня гады, а один так сильно к стенке приложил, что я реально звезды увидела.

— Я искра, меня нельзя убивать, — просипела я, когда тот, что приложил, шею сдавил, с явным намерением ее сломать. И что же она всем так нравится-то?

Так, не отвлекаемся, а пытаемся внушить придуркам, что меня надо отпустить, извиниться и до квартиры проводить. Только это какие-то неправильные придурки были. Услышав, что я искра, в ужасе не отпрянули, извиняться не стали, а обрадовались как-то.

— Я искра — это смерть, — попыталась снова донести истину, но в ответ один из них приблизил свою морду к моей, впечатлил нехилыми клыками, обнюхал, и выдал своим несвежим дыханием:

— Мы уже мертвы, так чего нам бояться?

— Что я сдохну от того амбре, что ты источаешь? — предположила я. А этот тип обидчивым оказался, сжал шею так, что я увидела смерть, черную страшную, почему-то с мечами. А, нет. Обозналась я, не смерть это. Диреев, провел какой-то прием, и от моего вампира осталась только рука, которая меня продолжала сжимать. Я ее еле отодрала, бросила на пол, да потопталась по наглой, не желающей помирать конечности.

— Не, ну что за дела? Ты помирать-то думаешь?

Нет, не хочет гадина. Убегает. А я за ней по ступенькам. Что там Диреев с остальными делал, смотреть не желала, меня от шока, наверное, на этой руке заклинило. Мне вот сейчас, всенепременно надо было ее уничтожить. Кажется, я действительно сбрендила. Нет бы на помощь звать, а я гоняюсь за мерзкой вампирской рукой по лестнице.

У каморки тети Кати я притормозила.

— Ага, вот ты куда спряталась, убогая? Трепещи, пришла твоя смерть!

Я заглянула в каморку и обомлела.

— Тетя Катя? А вы что тут делаете?

Похлопала глазами, Катерина Ивановна тоже, бледная, взъерошенная, с большой шишкой на лбу и рукой вампирской на макушке.

Блин, вот не везет бедной старушке по крупному. То с козлом Мартином разговоры ведет, то букеты от странных мужиков принимает, а теперь это. Как бы не поехала наша баба Катя снова в дурдом.

— Спокойствие, только спокойствие, — выдала я, с трудом сама понимая, что можно сделать.

— Элечка.

— Да, Катерина Ивановна, — обратилась я в слух.

— Сегодня Хэллуин?

— Нет, а что?

— Тогда почему этот тип сзади так странно выглядит?

Я обернулась. Четвертый. И этот даже страшнее того, с несвежим дыханием. Тот хоть выказывал какие-то признаки интеллекта, в этом же не было ничего. Ни одной извилины, а только желание сожрать нас немедленно. Но и я без боя не дамся. Так что схватила руку с макушки вахтерши, запустила в гада, а потом попыталась ударить его ногой хоть куда-нибудь. Не вышло. Руку он отодрал, а меня за ногу схватил и вывернул так, что лодыжка хрустнула, а я взвыла от боли.