Книга Особенные. Элька-4, страница 32 – Ольга Ильина

— Печально знать, что частично я виноват в этом отчуждении, — вздохнул профессор.

— Бабушка говорила об этом, но знаете, мне кажется, она совсем не жалеет.

— Правда?

— Разве что иногда, совсем чуть-чуть.

Профессор улыбнулся моим словам и поспешил переключиться на совсем поникшего Красавчика.

— Да, сильно же тебя потрепали. Но ничего, мы быстро все исправим, вы же мне поможете, Элечка?

— Я? — удивленно воскликнула в ответ. — Профессор, но я ведь ничего не умею.

— О, это совсем не сложно, моя дорогая. Я попросил Алю собрать все уцелевшие осколки с места вашего… кхм… приземления. Так что сейчас мы с вами будем собирать пазл. Вы любите головоломки?

Головоломки я люблю, и вот одна из них, странная заминка профессора сигнал о том, что он все знает о нашем якобы неудачном приземлении, или у него действительно запершило в горле?

Следующий час я собирала пазл из стекол. Не легкая это задача оказалась, очень не легкая, некоторые осколки были настолько крошечные, что на восстановление ушел бы не один день, а то и месяц. Когда профессор закончил выпрямлять крышу, и двери, то подошел ко мне.

— Хорошо, очень хорошо, — неведомо чему обрадовался он. Я же ничего хорошего не видела. Просто стекла, о которые в два счета можно порезаться.

— Все, все. Достаточно дорогая. А теперь нам нужно приделать стекла на место.

— С помощью магии? — решила уточнить я.

— С помощью визуализации. Я не случайно заставил вас собирать осколки напротив каждого окна. Теперь нам нужно соединить кусочки.

— Но как?

— Просто представьте, что вы поднимаете все эти части и сращиваете их, образуя цельное стекло. Медленно, очень медленно. Смотрите, я покажу.

Я поняла, что имел в виду профессор только тогда, когда он одной силой мысли приделал ветровое стекло. Ничего не говорил, не двигал руками, просто смотрел.

— Самое главное, отчетливо представить весь процесс. Один кусочек сращивается с другим, затем с третьим, четвертым. Как маленькие капельки воды, образующие лужицу.

Я попробовала. Долго смотрела на большой кусок стекла и мысленно приделывала к нему кусочек поменьше, представила, что склеиваю их, разглаживаю место склейки, и кусочек становится больше. И у меня получилось. Удивительно, но действительно получилось склеить лишь две маленькие частички, но.

— Это удивительно.

— Да, ваша бабушка права. У вас действительно талант, — улыбнулся профессор, а я принялась склеивать остальные кусочки и так увлеклась процессом, что даже не заметила, как пролетело время. Меня не волновали ни голод, ни жажда, ничто другое, только эти маленькие и большие кусочки, которые медленно, но верно образовывали цельное ветровое стекло. Конечно, на половину окна я потратила больше двух часов, профессору же хватило нескольких минут, но сам факт того, что у меня получилось, не спонтанно, не от переизбытка сил, не от раздражения, а специально, путем усилий, невероятно вдохновлял. И пусть, я потратила на это много сил и энергии, но одно из пассажирских окон москвича было вставлено мною. Это самое лучшее, что со мной случалось за последнее время. И это чувство, собственной победы, настоящего преодоления себя… заставляло гордиться собой, как никогда раньше.

А как рад был москвич. Он оживал с каждым нашим движением, с каждой восстановленной деталью, и я поняла вдруг еще одну вещь. Они живые. Не все, конечно, но в большинстве своем артефакты действительно живые. Я словно сейчас олененка вылечила. Удивительное чувство.