Книга Особенные. Элька-4, страница 40 – Ольга Ильина

Так, стоп. Такими темпами я, бог знает, до чего додумаюсь. Не мог он знать, что я окажусь здесь. Да я и сама пять минут назад не знала. Стояла у лестницы и раздумывала, то ли в свой коридор свернуть, то ли ниже спуститься. Так что умысел отпадает, а в удачу что-то не верится. Впрочем, может не мне, а этому отмороженному не повезло. Так отморозился, что улики разбросал? Неужели так бывает?

Я решила отложить свои вопросы до завтрашнего сеанса с Крысом. Как там говорят? «Одна голова хорошо, а три уже змей Горыныч», ой, нет. Это из другой сказки, но суть правильная. Две головы надумают гораздо больше одной.

Так что я снова сходила за водой, домыла коридор и принялась за лестницу. Странно, я здесь уже час тусуюсь, а мимо прошел только один отмороженный студент. Где все остальные?

Эту загадку я разгадала уже на следующее утро, но об этом позже, а сейчас мне предстояло вернуться в комнату, туда, где были они. Впрочем, я очень надеюсь, что мне повезет, и он свалил. Правда, как мимо меня прошел, не представляю.

Дверь в свою комнату я открывала медленно и с опаской, просунула голову в небольшую щель, огляделась, «сладкую парочку» не обнаружила ни на кровати, ни под кроватью, ни на полу, что не могло не радовать. Так что я радостно распахнула ее и с облегчением выдохнула. Правда, радовалась не долго. Варька объявилась. И как же она скривилась при виде меня, словно лимон проглотила и разжевала целиком. Бррр.

— Явилась, наконец.

— Типа того, — хмыкнула я, расположившись на кровати.

— Венеру видела?

— Не посчастливилось. Кажется, она здорова.

— Твоими молитвами, — съязвила Варька.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я зла ей не желаю.

— Зато она желает тебе сдохнуть.

— Хм, многие этого желают. Иногда даже я сама, — равнодушно ответила я, пытаясь перевести старый дневник моего предка. Думаю, в этой пыльной тетради можно много полезного обнаружить, а главное, ответ на вопрос, чего же такого он там напророчил, что эти сектанты из тайного общества так жаждут моей смерти, и ладно бы только моей. С переводом, конечно, все будет долго и нудно. Вот если бы была возможность сделать так, чтобы я понимала язык. Блин, вот я дура. Ведь есть, есть такой способ.

— Варь, а Варь.

— Чего тебе? — окрысилась светлая.

— Скажи, а ты знаешь рецепт зелья, чтобы чужой язык понимать, не помню, как оно правильно называется.

— «Лингвистик».

— Да? Может быть. Ну, так знаешь или нет?

— Допустим.

— Можешь рассказать, как его приготовить?

— Нет, — резко проговорила Варька и со злостью продолжила: — Я мерзким темным никогда помогать не стану. Помирать будешь, руки не подам.

— Да нужна мне твоя рука, ханжа. А еще светлой называешься.

— Да пошла ты…

Дааа, кажись, наши отношения вернулись туда, с чего начинались. Интересно, а с перемирием у нас та же фигня, или все еще в силе? Вот утром и узнаем.

День начался с отмены ежедневной пробежки в пять утра, что естественно порадовало, а вот отсутствие горячей воды огорчило. Это злобная светлая постаралась, чисто из вредности. Сказала, что темным не только руки не подаст, но и воды не оставит. И я должна быть счастлива, что она вообще терпит меня в своей комнате. Я, конечно, возмутилась и в долгу не осталась. Напомнила светлой ведьме, что у темных есть замечательный факультатив по проклятьям, на который я намерена записаться. И за объектом для тренировок далеко идти не надо. А так как проклятья запретным колдовством не считаются, то. Варька впечатлилась и отстала. Еще бы и Венеру так отвязать, но она нарочно утром полчаса рассказывала Варе, как они с Диреевым хорошо проводили время, пока одна темная тварь, я то есть, все им не испортила. Варька повздыхала, посверлила меня злым взглядом истинной светлой ведьмы и свалила, а я подумала, что настал хороший момент извиниться. Ведь я действительно виновата перед вампиршей, очень виновата. Не удивительно, что она так меня ненавидит. Если бы меня кто-то пытался сжечь, да еще и спал после этого на соседней кровати, моему возмущению не было бы предела. Тем более, если не знать, что я все это под воздействием яда сделала.