Книга Особенные. Элька-4, страница 65 – Ольга Ильина

— О, нет, нет. Извините, я говорила о своей другой маме, — поспешила прояснить я. — Биологической. Она живет не здесь, в Праге.

— Ах, да. Кир, упоминал об этом. Ее ведь Ева зовут? Евангелина.

— Да, — удивилась я. — А откуда вы знаете?

Странно, но я совершенно точно уверена, что никогда не говорила Киру об этом.

— Про имя? Наверное, Женя рассказала Киру, а он мне, — пожал плечами профессор и сосредоточился на поисках того, что хотел мне показать.

Да, может, действительно, так и есть. И чего это я переполошилась?

— Вы часто видитесь с ней? — снова спросил Алексий Юрьевич.

— Не так часто, как хотелось бы. Но надеюсь, она приедет на Новый год.

— Вот как? — задумчиво протянул он и достал с одной из полок в нижнем шкафу стопку старых журналов, развязал бечевку, скрепляющую их, перелистал один на необходимую страницу и показал мне. — А, вот нашел. Посмотрите, Эля, узнаете?

Я глянула на большой, в полстраницы снимок, а под ним статью, но конечно, больше привлекла сама фотография. На ней была девочка, лет двенадцати, которая улыбалась и держала в руках, очень похожую на мою, фарфоровую куклу.

— Не может быть! Кто это?

— Последняя графиня сент Клер.

Снимок был датирован 1912 годом. Автор статьи, некто Д. Климов утверждал, что кукла проклята. Он проследил историю семьи сент Клер от самого основания, с первой «жертвы» куклы, первой графини сент Клер, которая умерла ровно через два дня после родов, ее дочь, вторая графиня скончалась также в очень молодом возрасте через год после свадьбы, оставив свою новорожденную дочь сиротой, эта девочка также повторила судьбу своей матери, и ее дочь тоже, и ее дочь. Мама девочки на фотографии также умерла. Да и сама девочка, увы, была пассажиркой печально известного «Титаника».

— А кукла? Куда делась кукла? И неужели они не догадались, что все дело в ней?

— Боюсь, что ответы на эти вопросы я вам дать не смогу. Но, возможно, автор статьи поможет.

— Если он не выдумал все это?

— Очень может быть. Но я бы все-таки, прежде чем делать какие-то выводы, расспросил журналиста. Быть может он сумеет пролить свет на тайну вашего артефакта.

Я кивнула. Вот только не представляю, как совместить учебу, работу с Ильей Захаровичем и разгадывание тайны зловещей куклы? Но тут Алексий Юрьевич снова меня удивил, предложив свою помощь. Конечно, я ее приняла. Какой же он все-таки хороший, ведь совсем не обязан, а помогает. А я бог знает что о нем думала.

— Спасибо вам большое, за все.

— Да не за что, Элечка. К тому же я не просто так вам помогаю.

— Вот как?

— Конечно, я очень надеюсь, что ваш учитель позволит мне на нее посмотреть вживую, — улыбнулся он.

Я была бы не прочь, но Илья Захарович не позволяет выносить из хранилища даже самые безобидные артефакты, не говоря уже о том, чтобы привести туда постороннего. Алексий Юрьевич это понимал и совершенно не обижался. Все-таки он замечательный. Чем-то напоминает нашу классную Ирину Зауровну, которая жила учениками, болела за каждого, и всегда приходила на помощь в любой беде. И тем более странно и обидно за учителя, что его племянник явно так не думает.

Когда мы вышли из библиотеки, то как раз столкнулись с голубками. Меня аж перекосило, когда увидела их целующимися. Нет, я не ханжа, а может и ханжа, не знаю, но Кир мне решительно разонравился. А вот выглядел он и впрямь неважно, бледный, взъерошенный, закутанный в большой, явно не по размеру халат, но меня поразило тогда вовсе не это, а то, какой неприязнью полыхнули его глаза, когда он посмотрел на своего дядю. Мне стало так обидно. Как смеет этот глупый мальчишка так обращаться с тем, кто так много для него сделал? Неблагодарный темный! Опутал своими щупальцами мою сестру, отравляет ей жизнь, гад! Так и хотелось чем-нибудь его прибить.