Книга Последняя из рода Леер - 4, страница 111 – Ольга Ильина

— Все так просто и невероятно. Из всех побратимов моим оказалась именно она.

Он вытащил нож, разрезал запястье.

— Ты боишься?

— Себя, — выдохнула я и разрезала свое.

Это было страшно и невероятно. Весь мир сузился для нас до этих восхитительных мгновений. Я чувствовала все мысли, желания и мечты Азраэля, я видела насколько сильной была его ненависть к Рейвену, но эта ненависть не шла ни в какое сравнение с его любовью ко мне. Я даже не думала, насколько сильно он мог хотеть меня. Сильнее власти, сильнее трона, сильнее боли, которую он хотел причинить брату, во сто крат сильнее той жажды, которую он испытывал вначале. И ревность, она была безгранична. Сознание того, что я люблю кого-то другого, выжигало его душу. Он ненавидел себя за то, что сделал со мной, и он отчаянно желал меня, до боли, до крайности. Слияние было похоже на ментальную связь, только гораздо, гораздо сильнее. Я чувствовала его боль, его гнев, его отчаяние, когда он видел все мои мысли, его ликование, когда он понял, что часть меня стремится к нему, его ревность, когда он увидел, что я уже отдалась Рейвену. Он хлестнул меня ею словно хлыстом, оставив ожог на душе, стремясь наказать, и тут же пожалел об этом, затопив мою душу безграничной нежностью. Когда ты знаешь, что кто-то любит — это одно, но когда ты сам проживаешь каждый миг этого чувства от самого глубокого дна и до вершины неба, то когда это все взрывается в тебе, разрушая барьеры своей собственной души, все остальное уходит на второй план, перестает существовать, и вернуться назад уже невозможно. Все изменилось, я изменилась, и не осталось больше ничего. Только двое: я и он, и тихий стон умирающей души, умирающей любви «Не надо…».

Я резко вырвалась из сознания. Нашла взглядом единственные глаза, которые были важны, и поняла, что проиграла. Если бы можно было умереть от чувства вины, я бы умерла в тот же миг. Даже сейчас я чувствовала его боль, отчаяние, неверие, нежелание верить и… смирение. Все, что так боялась увидеть. В его глазах что-то умерло сейчас. Может, любовь, что нас объединяла. Но моя-то никуда не делась. Вот она здесь. Прямо в сердце. Живет и плачет, раздирает меня на части. Это было невыносимо. Захотелось умереть, исчезнуть, испариться, отдаться той части себя, которая звала меня сейчас в свое далекое путешествие. Я больше не хотела быть собой, не хотела бесконечно страдать и чувствовать хоть что-то. И желание исполнилось. Я взмахнула крыльями, почувствовав свободу, отключила свою человеческую часть и взмыла вверх, ввысь, в небеса, вперед к свободе, туда, где нет боли, отчаяния и сожалений, туда, где есть только небо и покой. Вперед, навстречу солнцу.

Азраэль смотрел вслед улетающей части его души, зная, что она не сможет без него, зная, что она обязательно прилетит. А потом посмотрел на Рейвена, без торжества или радости. Скорее там было понимание. И осознание. Он не сдастся. Они оба не сдадутся. И будет борьба. Не до смерти, в их случае это невозможно. Но никто из них не станет сдаваться. Просто потому, что они оба безумно любили.

— С тягой побратимов невозможно бороться, — проговорил Азраэль.

— У тебя есть природа, а у меня ее сердце. Посмотрим, что победит, — ответил он и исчез в воронке портала.

И только один человек сгорал сейчас от гнева и ненависти. Зак. Он почти сделал это, понял, осознал и все же почти убил этого гада. И убил бы, даже ценой жизни Ауры. Она знала эту цену и все равно пошла до конца. Винил ли он ее? Нет. Но его, ее побратима он будет ненавидеть до конца жизни. Его удержало только одно. Жанна. Она так цеплялась, что он упустил момент. Впрочем, может, это было и к лучшему.