Книга Последняя из рода Леер - 4, страница 72 – Ольга Ильина

* * *

После тяжелого разговора с Акроном мне никак не удавалось заснуть. Полночи вертелась в кровати, пытаясь устроиться поудобнее, но как бы ни легла, сон не приходил. Зато пришел кое-кто другой. Я открыла глаза и просто почувствовала в комнате чужое присутствие. А потом поняла, что нет. Свое. Родное. Услышала, как соскользнула ткань рубашки и брюк на пол и он почти бесшумно скользнул под одеяло. Мой ночной гость. Самый любимый на свете. И удивлять я умею, оказывается.

— Не спишь?

— Не сплю.

— Прости, не хотел будить.

— Что ты здесь делаешь? И Акрон…

— Тшш. Он в соседнем номере. А я…

— Не удержался?

— Виновен. Просто не могу быть… вдали от тебя.

А я ведь совсем не против. И сейчас докажу, насколько не против. Вот прижму к себе, поцелую, прикушу мочку уха, обожгу дыханием щеки и позволю делать с собой все, что захочет. Лишь бы только рядом был. И, оказывается это очень приятно, засыпать в объятиях любимого, и просыпаться в тех же объятиях не менее приятно.

— Интересно, а если мы в лесу заснем или на сеновале или еще где, тоже придешь?

— Обязательно. К тому же на сеновале я еще не пробовал.

— Фу, какая пошлость, — воскликнула я и попыталась оттолкнуть. Не дали. Притянули еще ближе и поцеловали в… нос, — А еще совратитель, искуситель и… и…

— Да-да, — промычал что-то мой искуситель, целуя шею.

— Черт, да мы во грехе живем, — я даже подскочила от понимания. Дожила. Распутницей стала. Самой настоящей. Тьфу, — Это все ты виноват!

Впрочем, искуситель совсем не собирался отвечать. Только на миг посмотрел как-то странно торжествующе и поцеловал.

— Я тебя люблю, ты знаешь?

— Это слабая попытка отмазаться от свадьбы? — не поддалась я.

— Это не я бегаю от жениха последние четыре года фактически и шесть технически.

— Удивилась бы, если б не бегал. От жениха в смысле, — ответила я, а потом представила эту картину и рассмеялась в голос. Повелитель бежит от жениха, теряя тапки с громким криком: «Не хочу жениться», а за ним несется кто-то вроде Корнуэла, раскидывает руки и томно вздыхает: «Ну почему ты бежишь, моя прелесть?». Ну и воображение у меня.

— Обожаю твой смех, — не поддался он. Вот непробиваемый.

— Интересно, а что же ты во мне ненавидишь?

— Твое упрямство, — без колебаний ответил он.

— Твое бесит не меньше.

— Но я ведь тебя отпустил.

Отпустил, как же. Это только так кажется. Видела я, какую защиту он на меня повесил. Тот барьер, что не давал общаться с миром, лишь слабое подобие.

— А еще я не люблю, когда ты хмуришься. И закрываешься от меня. Тогда появляется он. Его я совсем не люблю.

— Кто? — не понял Рейвен.

— Повелитель.

— Совсем не любишь?

— Ну, не то чтобы совсем. Я его не знаю.

И вот мы перешли к тому, что иногда не дает покоя и заставляет сомневаться. Я села на постели и подтянула колени к груди.

— Я не знаю того тебя. Не знаю, чего ожидать. Иногда кажется, что ты совсем чужой. И переступишь через меня, как через всех остальных, если придется.

Он тоже сел и заставил повернуться к себе. Смотреть прямо в глаза.

— Я люблю тебя, Аура. Больше власти, трона, силы, Адеона. Больше всего и всех. Без тебя я перестану существовать. Без тебя я… ты — мой мир.

— Я знаю. Но я также знаю, что не все в тебе любит меня.

— Ты ошибаешься. То… что заставляет быть равнодушным, надевать маску, играть роли. Это всего лишь маска. Повелитель — маска.