Книга И только потом пожалели, страница 10 – Дональд Уэстлейк

Сумасшедший вернулся к автомобилю и огляделся, но мальчишки нигде не было видно, а времени на его поиски уже не оставалось. Безумец сел в машину, убрал новые фотографии в чемодан, подъехав к автобусной станции, оставил «шевроле» на стоянке поодаль. Служитель дал ему желтую квитанцию с красными цифрами. Сумасшедший взял чемодан и квитанцию, перешел на другую сторону улицы, а затем квитанцию выбросил. Он знал о номерах машины, о том, как легко составить ее описание, и понимал, что дальше ехать на ней опасно.

Безумец купил билет до Картье-Айл, где находился летний театр. Ему пришлось ждать отправления четыре часа, поэтому он сдал чемодан в камеру хранения и отправился в кино. Сумасшедший поспал в кинотеатре и вернулся на автобусную станцию как раз вовремя, чтобы получить чемодан и подняться в автобус.

* * *

Мэл Дэниэлс приехал в Картье-Айл на дневном автобусе в четверг, опоздав на работу на двадцать четыре часа. Он побрился и привел себя в порядок, но его все еще тряс озноб и мучила жуткая головная боль. Мэл Дэниэлс и его фантастическое похмелье. Автобус скатился по главной улице к центру города и подъехал к стоянке перед автостанцией, являвшейся одновременно аптекой, закусочной и газетным киоском. Конец пути. Мэл и четверо других пассажиров, взвалив на себя багаж, вышли на освещенный солнцем тротуар. Мэл нес чемодан своего отца, оставшийся от туристического набора.

С минуту Дэниэлс стоял на тротуаре, искоса поглядывая по сторонам. В небе не было ни облачка. Солнце светило так, словно Мэл по ошибке очутился на Меркурии. Дэниэлс прикрыл глаза ладонью и поспешил в относительный сумрак станции.

Слева за прилавком табачного ларька стоял маленький лысый человек в белой куртке. Мэл подошел к нему и осведомился:

— Не могли бы вы сказать мне, где находится летний театр?

— На другой стороне озера.

— На другой стороне озера, — повторил Мэл. Дэниэлс поставил чемодан на пол и оперся на стеклянный прилавок.

— Как далеко отсюда? Сколько миль?

— Семь.

— Ого! А никакой автобус туда не ходит?

— Нет.

— Интересно, как же я доберусь туда? Похмелье лишило его чувства юмора. Так осужденный, глядя на повешенного, вряд ли способен думать о чем-то веселом.

— Не знаю, что вам и сказать, — отозвался маленький человечек. — Вы актер?

— Говорят.

— Что говорят?

— Говорят, что я актер.

— Остальные приехали вчера. Они отправили за ними фургон. Вы, наверное, могли бы позвонить. — Продавец кивнул на телефонные будки в глубине станции.

— Я уверен, что все будет в порядке. Благодарю вас. Мэл подхватил чемодан, дотащил его до телефонных будок, а там снова поставил на пол. На прибитом к стене куске провода висел телефонный справочник, маленький тонкий залатанный скрепками томик в синей обложке. После тех справочников, где Дэниэлс много лет искал телефонные номера в Манхэттене, эта маленькая синяя книжечка казалась нереальной. В его мыслях заплясали образы Рэя Брэдбери.

Мэл нашел номер телефона театра, вошел в будку и позвонил. Ответил молодой женский голос, и, когда Дэниэлс сообщил, кто он и где он, девушка (или женщина) проговорила:

— Ох, мы уже думали о вас. Подождите минутку.

— Что значит минута в моем положении?

— Все в порядке, — успокоила она и ушла.

Мэл ждал в телефонной будке, покрываясь потом, лихорадка и головная боль усилились, потому что теперь он стоял, а не сидел, потому что больше не дышал прохладным кондиционированным воздухом автобуса. Ему хотелось закурить, но он боялся зажать в губах сигарету, так как знал, каким окажется ее вкус.