Книга Паутина дорог, страница 49 – Дана Канра

Глава 7. Лучшее укрытие

Вокруг Дейны все окончательно запуталось.

Она была наслышана, что богатые мужчины питают слабость к вероломному похищению хорошеньких женщин, но никогда бы не подумала подобного про Леона. Ровно до этого жаркого дня. Граф Лоренцо быстро увел строптивицу с Алой площади, и даже не позволил заглянуть домой. Несмотря на все увещевания Дейны, что она хочет попрощаться с матерью и собрать вещи, юноша лишь отрезал:

— В моем поместье найдется все необходимое. И ты сможешь написать письмо.

Эта резкая перемена в характере любимого человека должна была напугать Дейну, но не тогда. Она и так застыла в ледяном оцепенении, послушно переставляя ноги. Как тряпичная кукла. Вырываться или кричать у нее не осталось сил — слишком много энергии забрала тройная стихийная магия. Да и к чему привлекать чужое внимание?

В одну из этих ужасных минут, затянутых удушающей жарой, сознание предательски оставило Дейну. Резкое головокружение, рваные черные всполохи перед глазами, и вот, уже подкосились ноги. Кажется, Леон успел поддержать ее, но обморок лишил девушку этого знания.

Мрак небытия окружил ведьму приятным холодом. Здесь она не чувствовала боли, тревоги, страха, и шла наугад по невидимой темной тверди, быстро перебирая босыми ногами.

Что Дейна ожидала увидеть, выйдя на свет? Бездну? Призрака Генри? Серхио? Все вместе?

Света не было, вопреки ее нетерпеливым ожиданиям, а тьма и плотная тишина начали казаться бесконечными. Новый магический выброс добил ее? Или, может, ей суждено оставаться здесь, пока не придет в себя? Если это и есть смерть, то не настолько пугающая и мучительная, как все вокруг привыкли считать.

Так равнодушно думала Дейна, делая шаг за шагом по невидимой дороге в неизвестность.

Она не знала, что Леон держал ее на руках, бережно прижимая к груди, словно хрупкий и драгоценный хрусталь. А он уносил одаренную ведьму Морлан прочь от бед, страха и опасностей, чтобы укутать своей любовью и по возможности никуда не отпускать.

Непросто владеть четырьмя стихиями одновременно и быть женщиной. Особенно в нынешние суровые времена.

* * *

Дейна Морлан очнулась снова на мягкой постели, укрытая до подбородка толстым одеялом, но побоялась открыть глаза. Первое, что она вспомнила — магический выброс в рантеранской пыточной камере, а потом в память неумело и лениво вползли мысли о недавнем спасении четырех одаренных ведьм. События и мысли переплелись между собой. Дейна лежала и напряженно думала, что произошло раньше: свое пленение или чужое? Пытки или Алая площадь?

Наконец она решила побороть свой неприятный страх, глодавший душу, словно собака — кость, и решительно распахнула глаза.

Дейна лежала на шелковых простынях, утопая в мягкой перине. Массивная кровать с дорогим балдахином из темно-красного бархата стала ее временным пристанищем. Интересно, сколько она здесь пролежала? Одеяло соскользнуло вниз, Дейна подхватила его слабой рукой, удерживая от падения, и заметила, что ее платье осталось нетронутым. Только кто-то заботливо снял с ног девушки пыльные башмаки и оставил между табуретом и прикроватным столиком.

С удивлением Дейна обнаружила, что ей больше не жарко, хотя в узкую щель между длинными занавесками пробивалось золото солнца. Значит, она попала в чей-то замок или загородное поместье, где даже летом прохладно и чуточку влажно. Окружающая роскошь была не кричаще вычурной и вызывающей, а нежно-красивой, умиротворенной, светлой. Очевидно, раньше комната принадлежала женщина.