Книга Отец подруги. Плюс-минус восемнадцать, страница 36 – Ева Мир

— Какой цвет хотите? — спросила я.

— Красный.

Я подала ей палетку со всеми оттенками красного.

— Этот, — она показала на алый цвет рябины на снегу.

— Здорово, когда женщина знает, чего хочет, — усмехнулась я.

— Всмысле? — спросила она, слегка нахмурившись.

— Я принимаю по несколько клиенток в день, и очень редко встречаются девушки, которые точно знают, какой цвет хотят нанести.

Она добродушно хмыкнула.

— У меня небольшой выбор. Маникюр — это часть личного бренда, который приходится поддерживать.

— Вы знаменитость? — улыбнулась я, ну а вдруг.

— В узких кругах, — ответила девушка.

А потом мы разговорились, и я поделилась своей проблемой, что скоро меня выгонят из общежития, а денег на съём квартиры даже где-нибудь в Подмосковье у меня нет.

— Ты мне понравилась, — сказала она, резко переходя на ты. — Мне кажется, я смогу помочь решить твою проблему.

И ведь повезло мне встретить Олю! Она не просто помогла, она пустила меня к себе в квартиру, мы договорились, что я плачу только коммунальные платежи и убираюсь как минимум два раза в неделю. Ну и делаю маникюр и педикюр хозяйке в любое время дня и ночи. Условия для меня — идеальные. Квартирка была маленькой, но в нормальном ЖК и близко к центру.

А теперь вот сижу в подъезде, и никто мне не открывает. Видимо, с моей ужасной выходкой её доброта исчерпалась. До сих пор не понимаю, как так вышло, что я потеряла всякий контроль над собой. Вот бы позвонить Лере, узнать, может, она помнит больше, чем я.

И где вообще теперь мой дом? Может, бросить всё и поехать обратно к маме? Но она уже сделала ремонт в моей комнате. Там тоже нет больше моего места.

В универе сейчас каникулы, на работе я взяла отпуск, оформила две недели специально под практику! Все мои деньги, документы, телефон, всё у Виноградова. Неужели мне придётся вернуться? От этой мысли тело снова прошибло возбуждение. Как бы я не отпиралась и не отнекивалась… мне понравилось, что он со мной сделал. Понравилось. И я хотела бы повторить. И хотела бы, чтобы он делал со мной всё, что пожелает. Мозги совершенно не были согласны с телом. Боже, Катя, это аморально!

Дверь открылась, Оля вышла и посмотрела на меня.

— Заходи.

Я вздохнула. И пошла налаживать отношения с бывшей соседкой.

— Чтобы сразу прояснить ситуацию, ты здесь больше не живёшь. Твои вещи я собрала и передала людям Виноградова, — ошарашила она меня.

— Что?

Оля закатила глаза.

— Ладно, — потрясла я головой, — я хочу начать не с этого. Извини меня, Оля.

Моя бывшая соседка приподняла бровь.

— Я не знаю, что здесь произошло. Не знаю, как так получилось. Помню только, что натворила кучу бед, первой из которых было разрушение твоего шкафа с одеждой. А я в курсе, что твоя одежда это не просто шмотки, это твоя работа, деньги, которые ты собираешь на реабилитацию сестрёнки… Прости меня, — выдохнула я. — Ты же знаешь, я вообще не пью. Видимо теперь больше и не буду.

— Это не из-за алкоголя, — как-то странно оживилась Оля. — Ну точнее… это из-за того, что было подсыпано в алкоголь. Вы с Лерой разлили бутылку Мартини из холодильника.

Я вспомнила, как Лера уговаривала меня выпить, чтобы забыть о мужиках, как я открывала банку оливок, пока Лера разливала Мартини по бокалам.

— Кажется, да…

— Это была непростая бутылка, — скривилась Оля.