Книга Проклятая деревня, страница 26 – Леся Громовая

— Конечно болит. Рана твоя уж больно плохая. — сказала честно женщина. — Не знаю, как залечится, да и когда тоже.

— Может и не залечится. — сказала Надья.

— Ну ка ты давай беду не зови! Залечится! Время всему нужно. — внезапно разозлилась старушка.

Девушка прикрыла глаза, и, сама не заметив как, снова провалилась в сон.

Когда она открыла глаза, но солнце было в зените, а с другой комнаты слышались голоса. Попытавшись повернуть голову, она застонала от боли, и зажмурившись замерла, в ожидании пока боль утихнет.

— Проснулась. — услышала она мужской голос, и приоткрыла глаза.

— Вы кто? — спросила девушка, увидев над собой мужчину.

Кажется, она его уже видела в усадьбе помещика.

Он был очень высок, темные волосы вихром, медовые глаза, нос с горбинкой. И как ни странно отсутствие казацких усиков, какие имели все представители лихого народа.

— Я — Михайло. — пророкотал мужчина. — Это я спас тебя.

— Я — Надья. — сказала девушка, и снова поморщилась от боли.

Все тело затекло, но при любой попытке пошевелится спина, словно одна огромная рана отзывалась нестерпимой болью.

— Тебе нужно лежать спокойно. — сказал Михайло и сел на табурет, который поставил к кровати. — Так рана быстрее затянется.

— Можно меня перевернуть? — спросила цыганка, — у меня все затекло.

— Я спрошу у матери.

— Переверни. — вдруг услышала я старушку, которая тоже пришла. — Можно, так даже получше будет. Только аккуратно, не заглядывайся! Побереги девичью честь и стыд!

И только после этих слов Надья поняла, что лежала совсем обнаженная. Краска смущения залила ее лицо.

Казак кивнул, и неуклюже, стараясь не смотреть на цыганку, поднял ее. Он аккуратно положил стиснувшую зубы девушку на живот.

— Вот и все, — бормотал он, поправляя одеяло и простыню, — сейчас боль утихнет. Потерпи уж, Надья.

Баба Варя, поцокала, и сказала.

— Нужно снова повязку менять.

— Все так плохо? — спросила цыганка.

— Не так хорошо, как хотелось бы. — сказала баба Варя. — Ничего, вылечим и на ноги поставим!

— Может и не нужно. — сказала девушка, вспомнив о том вечере.

— Прекрати беду кликать! — сказала снова баба Варя, — я тебя не для того столько дней выхаживала, чтобы ты душу в себе затравила тоской да печалью! Вот встанешь на ноги, тогда говори, что хочешь!

Надья промолчала, не став еще больше расстраивать старушку, и незаметно шмыгнула носом.

— Не реви, все наладится. — сказал Михайло. — Твои живы.

— Живы? — резко дернулась она, и снова застонала. — Где они?

— Они уехали, — сказал он. — Не вини их, когда в табор пробрались деревенские, такая суматоха началась. Мы ведь ехали, чтобы вам напомнить о том, что барин распорядился вас выслать с земель его, а тут местные обезумели. Ну и по итогу мы ваших защищали, да помогали им спокойно уехать. Барину кровь на земле не нужна. Мы конечно не всех спасли, пострадало несколько цыган, да и ты тоже. Мы с товарищем тебя из лап молодняка вырвали уже.

— Я не помню, я без памяти упала, как только меня ножом поранили. — сказала девушка.

— И хорошо, что не помнишь. — вдруг быстро сказал он.

— Почему? — спросила Надья. — Что еще случилось?

— Отдыхай, — сказал мужчина, поймав предостерегающий взгляд бабы Вари, — Я попозже зайду, еще поговорим, если захочешь. А мне надобно в огороде дела делать.

— Что вы от меня скрываете? — прошептала цыганка, но боль в спине, снова заставила девушку замереть.