Книга Проклятая деревня, страница 76 – Леся Громовая

— Я видела его сегодня. — решила рассказать Надья.

— Когда? — напрягся Михайло.

— Когда в лес ходила, чтобы чабреца собрать. — сказала она. — Он словно меня поджидал, начал что-то говорить про бабу Глашу, что якобы я с ней вожусь, я ушла, но он какой-то слишком взбудораженный был.

— Девонька, не к добру это. Согласись за Михайло выйти, все бы уже спокойно было, что же ты ждешь… — покачала головой баба Варя.

«Потому что не хочу, чтобы он пострадал…» — подумала она.

— Надья, нам эти слухи не к чему. — вдруг решительно сказал мужчина. — Мы с матушкой поговорили с нашим местным попом. Завтра нас обвенчают. Ты уж извини, свадебных гуляний как полагается не будет…

— Обвенчаемся? — пробормотала девушка, глядя на мужчину.

Тот посмотрел на нее с какой-то тоской во взгляде и кивнул. Баба Варя видимо заметила на лице девушке страх, и сказала.

— Милая, не бойся. Михайло может с виду и увалень грубый, но ты же знаешь, что он тебя ни за что не обидит.

— Знаю. — сказала она.

А еще девушка знала, что через пять дней будет полная луна, и она должна будет выполнить свое себе обещание. Обещание наложить проклятие на всю деревню. И если она соединит свою жизнь с Михайло, она сама станет частью этой деревни, и сама попадет под проклятие.

Все было бы намного проще, если бы Михайло ей не стал дорог. Не стал тем мужчиной, за которым хотелось спрятаться и спокойно жить, не боясь этого злобного мира с его обитателями.

Что уж тут греха таить. Люб он был Надье. Сильно люб, но еще сильнее была жажда мести, которая не отпускала цыганку.

«Что ж, трудный выбор.» — подумала девушка, глядя на мужчину, который робко ей улыбался, и улыбнулась ему в ответ.

На следующий день, после нашей вылазки в дом цыганки, мы решили попытаться расшифровать то, что было написано в тетради.

Остальные ребята из нашей группы сидели кто по комнатам, кто в библиотеке, ища недостающие пазлы своих историй для полноты докладов, а мы расположились в комнате Петра и Миши.

Перевод давался с трудом и, если честно, через четыре часа кропотливого труда над страничками, мне уже все казалось бессмысленным.

Я не понимала, почему цыганка, которая могла со мной говорить и давать какие-либо указания, не могла просто взять и рассказать, что нужно сделать.

Не понимала ровно до тех пор, пока мы не перевели все и не смогли прочитать более-менее понятный текст. В нем рассказывалось, что проклятие накладывалось в самое сильное полнолуние на праздник Ивана Купала.

Бабка Глаша, которая обучала цыганку, должна была передать ей свою силу, и в момент прикрепления этой силы, был самый пик возможностей. В этот самый момент цыганка могла наложить все что угодно, однако потом бы провалялась без сил пару недель.

Кроме этого требовалась кровь утопленницы.

«Каким образом интересно ни ее доставали⁈» — с ужасом подумала я, но дальше шло довольно нормальное объяснение.

Можно было так же использовать кровь девушки, которая не довела дело до конца, при условии опять же попытки утопиться.

«Капец.» — подумала я, читая все это, и глядя на друзей, поняла, что они того же мнения.

Дальше шло перечисление нужных трав, которые нужны были для соблюдения правил безопасности для этого самого накладывающего проклятие и наконец само описание обряда. Основной смысл был в заключение душ на вечные страдания здесь. На земле. В одном и том же месте. Из года в год жители этой деревни рождались, жили и умирали там, где сейчас стояли Заполотня и Яровка. Никто не мог никуда уехать дольше, чем на пять лет.