Книга Устранение, страница 61 – Джеймин Ив, Эверли Фрост

Наконец, несмотря на сгущающуюся темноту, я вынуждена попросить Жнеца о перерыве. Шип в моей спине продолжает кровоточить, а влага, стекающая по спине на внутреннюю сторону костюма, невыносима для меня.

— Здесь безопасно отдыхать, — говорит она.

Я сворачиваю с тропинки и направляюсь к дереву, у которого она стоит, отмечая, что, возможно, впервые сквозь листья и кроны деревьев пробиваются зелёные ростки. Мы, конечно, ещё не выбрались из Запретных Земель, так как земля всё ещё покрыта пеплом, но я считаю, что мы движемся в правильном направлении.

Опираясь рукой о дерево, я борюсь со слабостью в ногах, а боль всё нарастает и нарастает.

— Прости, — говорю я, активируя руну, чтобы снять защитный костюм, и снова надеваю платье, которое начинаю ненавидеть. — Мне нужно проверить свою спину.

Глядя на изодранное в клочья и заляпанное кровью платье, я, не успев дважды подумать, выпускаю свои волчьи когти и разрезаю кружева на каждой руке, превращая лиф в подобие майки. Я проделываю то же самое с кружевом на юбке, а затем разрезаю его посередине и сзади, чтобы получилось четыре полоски, которые можно обвязать вокруг ног, как самодельные шорты. Это настолько далеко от моды, насколько это возможно, но теперь я могу бегать и передвигаться в таком наряде, не надевая боди постоянно. Руна — мощный источник энергии, несмотря на свой небольшой размер, но из-за повреждения костюма моя собственная энергия уходит на поддержание магии рун.

Как только я переделываю платье, насколько это возможно, я обращаю внимание на свои травмы.

Жнец подталкивает меня локтем, обнюхивая мою кожу, и я замечаю, что несколько царапин на моих руках зажили, но некоторые, более глубокие, всё ещё красные и кровоточат. Прежде чем я успеваю задуматься о том, почему на мне всё так медленно заживает, Жнец придвигается ещё ближе, быстро проводя языком по каждой из ран. Почти сразу же острая боль в моих руках ослабевает.

Её действия так сильно напоминают мне о том, как Лука облизывал моё лицо и укусил за плечо, чтобы разрушить руну, которую Роман наложил на меня, что это вызывает острую боль в памяти. Действия Луки были тихими, но решительными, и от воспоминаний о его заботе обо мне у меня горят глаза.

— Спасибо, — выдыхаю я, чувствуя себя в стае такой желанной после того, как я осталась без сестёр, а теперь и без своих демонов-волков на этой враждебной земле. — Я твоя должница.

Она снова прижимается ко мне, и её тяжесть кажется до боли знакомой, когда она отталкивает меня в сторону, точно так же как это делал бы Блиц, когда ему немного не по себе.

— Нет никакого долга.

Теперь Жнец навела меня на мысли обо всех моих волках: об её интеллекте, как у Темпл, о её свирепости, как у Эйса, о её заботе, как у Луки, и о языке её тела, как у Блица. От неё может исходить смертоносная атмосфера, которая, рискну предположить, сильнее, чем даже от самых страшных зверей в этих краях, но, очевидно, если я связана с ней узами, её сердце настолько чисто, насколько это возможно.

Она продолжает работать надо мной, и я медленно опускаюсь на землю, чтобы дать ей доступ к моей раненой спине и животу. С её помощью все мои видимые порезы затянулись, оставив только тупую боль в некоторых рёбрах — как минимум, они ушиблены — и, наконец, проклятый шип в спине.