Книга Укрощение истинной. Непокорная для дракона, страница 3 – Дара Лайм

получала возможность иметь здоровое потомство, а мы — невесту, идеально

подходящую для того, чтобы выдержать ритуал. Почти идеально подходящую.

— Все еще дышит. — Я приучил себя не думать о боли, которую могут испытывать родные

и близкие “невест”.

Это было ненужное чувство. Оно говорило о слабости.

— Можем ли мы что-то сделать? — его голос звучал слабо, неуверенно, отражался от стен

и растворялся в пустоте.

— Молиться богам, — коротко бросил я и поспешил покинуть просторный холл замка.

Уже на улице я вдохнул полной грудью и прикрыл глаза. Сейчас бы на тренировочное

поле, чтобы размяться и молодняк погонять. Лучший способ забыться — погрузиться с

головой в любимое занятие, то, что помогало не одну тысячу лет выжить моему народу.

Отточенные движения, техника, впитанная каждой клеточкой тела, — все то, что

приносило желанную разрядку и расслабление.

— Запрягай, — дал распоряжение мальчишке, помощнику конюха.

Он послушно кивнул и бросился к привязи, чтобы исполнить приказ. Я посмотрел на

замок, слегка прищурившись. Это была последняя невеста, других вариантов не

оставалось. И если она умрет, то род драконов еще не скоро будет продолжен, если

вообще будет.

— Очнулась — раздался крик с башни, и я обернулся.

Боги смилостивились и подарили шанс этому браку. Нестерпимо захотелось броситься и

лично убедиться, что с женой все хорошо, но я переборол это чувство, которое говорило о

слабости моего духа, и просто кивнул, а затем зашагал к Ворону. Конь был уже готов и

стремился пуститься вскачь.

Сейчас Айрис требовался отдых, а затем я вернусь, и мы отправимся в ее новый дом, откуда она уже не вернется на родину.

2.

— Где я? — простонала, поморщившись от стука маленьких молоточков в голове.

Они били прямо по нервам, вызывая сильнейшую боль в висках и приступ тошноты.

Сглотнув скопившуюся слюну, я постаралась приоткрыть один глаз, но стук только

усилился, пришлось вновь расслабиться, замерев.

Духота стояла жуткая, дыхание и без того было затруднено, а так и вовсе было не

продохнуть. Спустя пару минут, я предприняла новую попытку вернуться в сознание и, отважившись, открыла глаза.

На улице пели птицы, и вроде бы нужно порадоваться новому дню, но ничего вокруг я не

узнавала. Это была не моя съемная однушка на окраине пыльного городка, а целые

хоромы. Впрочем, сейчас это было неважно.

Чуть приподнявшись на локтях, я попыталась осмотреться поосновательнее. В комнате

никого не было. Убранство было странным. В просторных покоях у стены стояла огромная

кровать, рассчитанная по меньшей мере на четверых: мягкие подушечки, пушистый плед, легкий балдахин, скрывавший меня от всего мира. По углам расставлены кресла с

причудливыми ножками, а прямо напротив — огромное зеркало, по обеим сторонам

которого были неприметные двери. Что за ними скрывалось? Надеюсь, не тайная комната

с трупами любопытных жен, как в известной сказке.

— Кто-то тут прямо-таки затейник в эротических играх, — резюмировала я, с трудом

поднявшись с кровати.

Мой взгляд метался по комнате, чтобы хоть как-то собрать мысли в кучу. Глянув в сторону

двери, я охнула от неожиданности.

— Не знал, что у Хорданов юным девам дается настолько подробное и всестороннее

образование, — донеслось мне в ответ.

Я застыла с открытым ртом, стук молоточков вернулся и бил четко по вискам, но это не