Книга Смотри сердцем. Ясновидящая для Генерала, страница 22 – Карина Родионова

– А я почем знаю? Велено позвать – зову! – ответила Лилечка и, судя по звукам, полетела куда-то дальше по своим срочным делам.

Я недоуменно пожала плечами и поплелась в кабинет главврача.

У Степаныча в кабинете уже была посетительница. Она ответила на мое приветствие, а наш главный представил мне ее:

– Осенька. познакомься, это – матушка Прасковья, настоятельница женского монастыря. Она предлагает тебе помощь и крышу над головой.

– В монастырь? – почему-то ужаснулась я.

Не знаю, почему, но монастырь в моем воображении был сродни тюрьме. Какие-то знания об этом мире у меня время от времени всплывали. Это как есть ложкой или говорить – уже и не помнишь, как тебя учили это делать, просто умеешь и все. Так и я что-то знала, не помня, откуда я это знаю. А монастырь мне виделся чем-то страшным, закрытым. “Сослать в монастырь” для меня звучало примерно, как “похоронить”. Поэтому сообщение Семена Степановича меня напугало.

“Я им обуза, сколько ж можно меня, бесполезную, кормить”, – думала я. Ну вот, теперь от меня и они избавляются.

– За что? – не удержалась я от хриплого вопроса.

Хриплого, потому что горло от страха сжало спазмом.

– Деточка, ты что, решила, что это наказание? – удивленно спросила настоятельница красивым, сочным таким голосом. Таким голосом только речи толкать и стихи декламировать.

– Но монастырь, это же… – я не нашлась, как объяснить то, что я чувствовала и чего боялась. Ведь и страхи мои были безосновательные, я не могла их объяснить.

– Это не тюрьма, – объяснила матушка, – мы просто поможем тебе. Ты сможешь уйти в любой момент, когда захочешь. Мы никого никогда не держим силой.

– Правда? – недоверчиво спросила я.

– Абсолютно! – подтвердил Степаныч.

И вот ему я поверила. Потому что знала, что этот человек в обиду меня не даст. Только сейчас поняла, какой глупостью было подумать, что Семен Степаныч решил сплавить меня куда-то вроде тюрьмы.

– Хорошо. И когда мы отправимся? – уточнила я.

– Да вот сейчас и поедем, – ответила настоятельница.

– Так что иди собирай вещички, – добавил главврач.

Пошутил. Какие у меня вещички-то? Из своих вещей у меня только кулончик, что был на мне, когда меня нашли. Да и тот всегда собранный – на шее у меня висит. Больше ничего моего и нет.

– Одеяло возьми, – сказал Степаныч, – на улице холодно, а у тебя и пальто никакого нет. Матушка потом вернет одеяло при следующем визите.

– А можно, я с Ванечкой попрощаюсь?

– Можно, – ответил Семен Степанович.

– Я жду тебя у входа в больницу через полчаса, – добавила матушка.

Я пошла к Ванечке. В палате его не оказалось и я отправилась на пост к сестричкам, спросить. где он.

– В охранницкой, с Генкой, – ответили они, – завтра уже тетка за ним приедет.

Генка у нас в больнице выполнял функции охранника. Его привлекали тогда, когда нужна была физическая сила. Например, алкаш какой-нибудь вены себе перерезал, его зашивают, а он, придурок, в драку лезет. Тогда зовут Генку, чтобы помог зафиксировать одержимого. Я нашего охранника представляла себе этаким огромным бугаем под два метра ростом. Да и голос у него был низкий, глухой. В то время, когда нужды в его физической силе не было, Генка находился в специальной комнатке с окном на приемный покой – следил за порядком. У нас эту комнатку называли охранницкой. Когда Ванечку не с кем было оставить, его отводили к Генке под присмотр. Крохотный Ванечка и огромный Геннадий – забавная, наверное, картинка, мысленно веселилась я. При всей своей внешней суровости охранник наш был добрейшей души человеком.