Книга Пекарня с сюрпризом для попаданки, страница 59 – Хелен Гуда

— Нет, но не нужно было его слушать, чтобы понять, о чем он с вами хотел поговорить, — отозвалась женщина.

— Почему вы не вышли замуж? — я прищурилась и внимательно посмотрела на собеседницу.

— Не было достойной кандидатуры. Отец не заставлял нас выходить замуж, и мы благодарны ему за это. Когда он умер, Клотильда уже достигла такого возраста, что смогла вступить в право наследования. И потому мы не были вынуждены искать мужей, чтобы обеспечивать себе достойное существование. Отец позаботился о нашем будущем, — Брунхильда говорила это все, задумчиво смотря вдаль.

— Вы не жалеете? — я прекрасно понимала эту женщину.

— Нет, не жалею, — вот эти слова были сказаны очень уверенно. — Я не прислуга в своем же доме. Меня никто не обижает и не притесняет, а многие в городе бояться попасть на острый язык кумушек Петеголла, — на губах женщины появилась немного самодовольная улыбка.

— А наш отец? — я всматривалась в лицо женщины, чтобы уловить ее искренние эмоции.

— А ваш отец показал мне, что между мужчиной и женщиной могут быть иные отношения, — с тоской ответила Брунхильда.

— У вас в семье было иначе? — я не понимала. Женщина же с теплом отзывается о своем отце, но при этом она откровенно говорит, что боялась ошибиться и из супруги стать обычной домашней прислугой.

— Мой отец никогда не любил мою мать, — признание прозвучало как вызов. Брунхильда смотрела на меня прямо. Видимо, ожидая осуждения. Но его не последовало. — Он любил нас с сестрами, но мы видели, как он относился к нашей матери. Потому она и умерла так рано. Просто когда она заболела, он не посчитал нужным позвать лекаря. И она сгорела от жара. А это была простуда, — Брунхильда смахнула слезу, а мне стало неловко, что я лезу куда меня не звали, а именно в душу к женщине.

— Вы меня извините, — мне стало очень неловко. Хотелось обнять собеседницу. И, поддавшись эмоциям, я это и сделала. Мы простояли так некоторое время, и я смущенно отпустила Брунхильду.

— Вам не стоит извиняться. Вы беспокоитесь о душевном состоянии своего отца, и это характеризует вас как искреннюю и любящую натуру. Пусть даже папаша Джузеппе и не ваш отец, — добавила женщина, а я отпрянула от нее, тем самым выдав себя с головой.

— Откуда вы знаете? — я решила не делать вид, что не понимаю, о чем она говорит.

— Как и Сабрина, я вижу ауру. И она у вас изменилась после происшествия со старьевщиком. Но не переживайте, я не скажу об этом никому, даже Винченцо, — успокоила меня женщина. — Я не желаю вам и вашей семье зла. Я обязана жизнью вашей матушке. Вернее, матушке Дианы и Сабрины, — уточнила женщина.

— О чем вы? — я непонимающе смотрела на Брунхильду. Сегодня вечер каких-то откровений.

— За нами ходит слава сплетниц, и потому не удивительно, что это произошло. На нас наслали проклятье, которое взяла ваша матушка. Вот только она не до конца справилась с ним. И это проклятье осталось на ней, а не вернулось к тому, кто нас проклял. Она умерла из-за нас, — закончила свое признание женщина.

— Но… — я запнулась. — Вашего злого умысла в этом же не было, — понимаю, что ничего совершенного не вернуть и надо смотреть на ситуацию здраво.

— Нет конечно! Все были уверены, что проклятье должно вернуться к человеку, кто его напустил. Но что-то пошло не так, — грустно усмехнулась Брунхильда.