Книга Я подарю тебе тьму, страница 143 – Лора Олеева

— А ты делала это раньше?

— Ну разумеется, — уверенно говорю я. Объяснять, что только в теории, мне не хочется.

— А… — начинает Зоулия и замолкает: от входной двери раздается рык.

Шляпница бросается к печке, бросает туда еще дров. Молодец! Сообразила! Хватает свои вещи и прыгает ко мне внутрь круга. Мы с ней обнимаемся и сцепляем руки. Божечки, божечки! Никогда мне не было так страшно!

Шум продолжается. Кто-то с рычанием царапает дверь. Слышатся глухие удары. Грохот падающей или оторванной двери. Я зажимаю рот, стараясь не закричать.

Дверь в нашу комнату тоже царапают. А затем кто-то с силой бросается на нее, и между косяком и дверь появляется щель. Зоулия вскрикивает и утыкается мне лицом в плечо. В щель просовывается мохнатая когтистая лапа, а потом морда. Я невольно отшатываюсь. Гаррак наваливается на дверь и проникает внутрь, отодвинув стол. Перепрыгивает через него и вот он уже прямо перед нами.

У меня пересыхает горло от волнения. Зоулия что-то шепчет помертвевшими губами, наверное, какое-нибудь заклинание или молитву. Ага, от такого монстра никакие бабушкины пришептывания не помогут.

Гаррак огромный. Он кажется мне помесью волка и медведя. Кожа обтягивает хребет, а в одном месте из шерсти торчат сломанные кости. Шерсть висит на нем клочьями. Зубы, искривившись, свисают, не помещаясь в вытянутой пасти. Глаза подернуты тусклой пленкой, но гаррак водит носом, шумно принюхиваясь, и я понимаю, что ни фига от него не скрыться и не убежать.

Зоулия наваливается на меня в полубессознательном состоянии. Я глажу ее по спине, но у меня и самой от страха подгибаются ноги. Гаррак поднимает голову, втягивает воздух носом и подходит к краю обережного круга. Наклоняется, нюхает руны и рычит — угрожающе и с ненавистью. После чего начинает кружить, двигаясь вдоль границы, но не переступая линию со знаками лестраля. Мы с бьющимися сердцами наблюдаем за ним.

— Работает, Астра, — шепчет мне Зоулия.

— Дай бог до утра будет держаться, — отвечаю я ей.

— А дальше что будем делать?

— Ну, этот уйдет, и ты в город побежишь.

— А если не уйдет?

— Я думала, он темноту любит.

— Грахх его знает, что он любит, а что не любит. А если не уйдет?

Мы шепчемся, поминутно вздрагивая, потому что гаррак, разозленный тем, что не может никак достать добычу, рычит и скребет когтями пол. Вдруг зверь замирает. Поднимает морду и нюхает воздух. Мы с Зоулией тоже застываем. Гаррак снова рычит, а затем прыгает и протискивается в щель между дверью и косяком.

— Чего это он? Почуял кого-то? — недоумевает Зоулия. — Куда убежал?

— А пес его знает. Слушай, а может, это нас ищут?

— Муж! — зажимает рукой Зоулия. — А вдруг он на него нападет?

Вдруг темноту за окном разрежает зеленая вспышка.

— Это маг! — восторженно кричу я. — Это Льерен!

Рычание, вой и мужские крики становятся слышней и ближе. Еще пара вспышек, а затем тишина. Мы ждем, прислушиваясь к ней. Раздаются шаги, ругань, дверь в нашу комнату трещит, распахиваясь, а стол, частично прижимающий ее, отлетает в сторону. В комнату вваливается Льерен с рукой, полыхающей зеленым пламенем, и совершенно безумными глазами. За ним знакомый мне блондин и второй помощник мага, рыжеватый парень в темном плаще.

— Астра! — восклицает Льерен и в пару шагов преодолевает расстояние до меня. Я повисаю у Льерена на шее и начинаю самозабвенно рыдать.