Книга Предложение, страница 44 – Карина Халле

В конце концов, мама во всем созналась. Они с отцом развелись, он воспользовался этой возможностью, чтобы уйти на поиски своего пути в жизни. Так он оказался в Индии и стал заниматься благотворительностью. Порой я чувствовала обиду за то, что он так легко ушел – порой я все еще ее чувствую. Мне больно от такого предательства – почему папа ушел, почему он не подумал, что стоит остаться и жить поближе ко мне.

Но, в то же время, я все понимаю. Он предположил, что я в нем не нуждаюсь, что мне будет лучше с мамой и Ричардом, в большом шикарном доме в одном из самых богатых районов Сан-Франциско. Вероятно, он подумал, что не нужен мне, я ведь никогда не говорила обратного, никогда не вела себя с ним так, чтоб он это знал.

Это было далеко от истины. Иногда я думала, один звонок папе, я скажу ему, как он нужен мне, и он вернется. Но я никогда не пыталась. У меня никогда не хватало смелости.

Интересно, а что если с Филом произошло то же самое. Может я сделала что-то неправильно, может я была слишком одержима Авой, и не заметила, как оттолкнула его? Может быть, Филу тоже надо было услышать, что в нем я нуждаюсь.

Я проглатываю горькие воспоминания, они опускаются ниже, куда-то в район груди, где, надеюсь, и останутся, в том пустом, темном месте за моим сердцем. Думаю, что вижу, как мама делает то же самое. Когда она вышла замуж за Ричарда, возможно из-за того, как они сошлись, он заставил ее подписать положение о возмещении ущерба. Когда она, наконец, ему изменила – давайте смотреть правде в глаза, то, что было между ними, это не любовь – она потеряла все. Теперь у нее нет ничего. Ни образования, ни любви. Она живет в маленьком домике и убирает дома других людей, чтобы заработать на жизнь. У нас обеих было так много, а теперь мы имеем так мало. Знаю, должно быть, люди думают, что это ее карма, она заслужила подобное после того, что сделала.

— Лучше тебе не опаздывать, — предупреждает мама. Эти слова заставляют меня понять, что я так и стою, словно зомби озираясь вокруг.

— Я иду, — говорю ей, входя в спальню, чтобы захватить сумочку. Ава уже спит, так что я быстро выхожу из квартиры, мне надо успеть на автобус.

Интересно, почему я всегда выбираю неправильное время, постоянно натыкаясь на людей в коридоре?

Брэм и его новая подружка только что вышли из его квартиры.

— Привет, — говорю я ему, чувствуя себя сконфуженно от того, что стою в дверях.

— Привет, — лучезарно улыбаясь, говорит Брэм, он вообще не знает что такое неловкость. Не уверена, что когда-то видела его сконфуженным.

Мы молча стоим, брюнетка рядом с ним вежливо улыбается. Она принарядилась, стильное длинное черное платье и золотые украшения, а Брэм надел черный костюм и галстук. Волосы падают ему на лицо, и он выглядит весьма элегантным, таким же, как был на свадьбе своего брата. Он мог бы стать следующим Джеймсом Бондом. Даже его акцент такой же, как у Коннери, может быть с чуть большим упором на «рс».

— Это Брэм? — вдруг спрашивает мама, и я практически подпрыгиваю. Я смотрю назад и вижу, как она просовывает голову в дверь. Ох, я так близка к тому, чтобы закрыть ее.

— Она обо мне слышала? — с ликованием спрашивает Брэм.

— Кто не слышал? — сухо отвечаю я, когда он наклоняется, чтобы лучше видеть маму.

— Должно быть, вы мама Николы, — говорит он, демонстрируя ямочки и предлагая маме руку. — Теперь я вижу, от кого ей досталась такая красота. Яблочко от яблони.