Книга Долг, страница 112 – Карина Халле

— Нет, — говорит Кейр, прочищая горло, — нет, ты не была больна. Ты была молода. В молодости мы думаем и делаем то, что никогда не сделали бы сейчас.

— Мне было двенадцать, — возражаю я. — Я была достаточно взрослой, чтобы понять, что происходит. И я все спрашивала себя, почему она? Почему он обратил внимание на неё и игнорирует меня? — Я не могу думать из-за уродства. Не могу стряхнуть его.

— Эй, — нежно говорит Кейр, беря меня за руку. — Не иди по это дорожке. Той, что внутри. — Он наклоняется и касается моей груди в той области, где расположено сердце. — Я вижу это, прямо сейчас. Не ненавидь себя. Не вини себя.

— Как я могу не делать этого? — вскрикиваю я, и слеза стекает по моей щеке. — Когда я наконец поняла, насколько безумной и испорченной была, я все равно ничего не сделала. Я хотела ей помочь. Хотела спасти ее от этого больного ублюдка, урода, с которым нам пришлось жить, но не смогла. Я этого не сделала. Он сказал мне, что, если я донесу на него, он убьет меня. Он сказал то же самое маме. Мы вдвоем жили в страхе и ничего не делали. НИЧЕГО!

Рыдание вырывается у меня из груди.

— Ты не можешь винить себя, — шепчет он, но его голос слабый.

— Нет? Почему нет? Я могла бы пойти в службу опеки, в полицию. Они могли бы защитить всех нас, арестовать его. Но я была слишком напугана. Была трусихой. Я была ее старшей сестрой, на которую она равнялась. Она все время рассказывала мне, как она любит меня и восхищается мной. Я должна была защитить ее, но я облажалась.

— Твоя мать обязана была защитить ее, — указывает он.

— Ну, она тоже облажалась. Она сделала единственную хорошую вещь, когда отец наконец ушел. Мы не знаем, куда он пошел. Мы все еще не в курсе, но это не имело значения. У нее было достаточно сил и вины, чтобы увезти Кристину далеко, где он не мог бы их достать. Они приехали сюда. К тому времени я уже пошла своим путем. Я ушла... Да, я могла бы остаться в городе, могла бы наблюдать за ней издалека. Но я, черт возьми, ушла, сбежала.

— В мире полно страшных людей, которые делают ужасные вещи, — говорит Кейр. — Всегда хуже, если это происходит с твоим родственником. Но ты не можешь винить себя за то, что не в силах контролировать, и не можешь винить себя за свои поступки в детстве. Ты была зла, смущена, парализована страхом, и у тебя были основания для этого.

— Не важно, в конце концов, я получила то, что заслужила.

Он непонимающе смотрит на меня.

— Подожди, ты имеешь в виду свою ногу? Ты думаешь, что заслужила этот выстрел? — Я ничего не говорю. Он качает головой, глядя в сторону. — Херня какая-то, Джессика. Ты не сделала ничего, чтобы заслужить такое. Ты меня слышишь? Ни одной гребаной вещи. Это не твоя карма. Просто неудачное время. Жизнь - дерьмо. Но ты не сделала ничего, что бы привело к этому. Понимаешь?

Я киваю, хотя его слова и не доходят до меня. Я слышала речи о вине. Когда дело доходит до этого, не значит, что мир наказывает меня. Я считаю, что заслуживаю наказания.

Я знаю, что больше не хочу об этом говорить. Не хочу давить на него, заставлять рассказать мне его правду. Мне и так уже тяжело и я просто заставляю его чувствовать себя так же дерьмово, как я чувствую себя сейчас.

— Нам надо идти, — говорю ему. — Если мы все еще хотим добраться до Скай до темноты.