Книга Порочные ангелы, страница 44 – Карина Халле

Игнорирую его, опуская взгляд на его запястье. Его часы на дюйм сдвинулись, и я вижу под ними слово «Желание», вытатуированное на английском.

— Что значит твоя татуировка? — спрашиваю я.

На момент он застывает, но потом расслабляется.

— Это английский.

— Я знаю английский, — сообщаю я ему. — Работала в баре в Кабо-Сан-Лукасе последние три года.

О, черт, большая ошибка. Ему не нужно ничего обо мне знать.

— Я слышал, — отвечает он. Замечая выражение моего лица, он добавляет. — Не удивляйся так сильно. Мои люди некоторое время собирали информацию на тебя. Я знаю многое о тебе, Луиза Рейес.

— Зови меня Чавес, — говорю я ему. — Фамилия Рейес ничего не значит для меня.

— Очевидно, так. Так по какой причине ты замужем за ним? Деньги?

— Что означает твое тату? Ты мне, я тебе.

Он поджимает губы, но потом резко кивает.

— Как хочешь. Это название одной из песен группы «Nine Inch Nails». Набил его, когда был молодым, глупым и жил в Америке. — Это точно не вся история, но по его лицу абсолютно ничего нельзя понять. — Значит, ты вышла за него из-за денег? — повторяет он.

— Да, — киваю я. Настоящую причину я ему точно не скажу. Пока мои родители живы, этот монстр не узнает о них ничего. — Он заинтересовался мной, и, конечно, я согласилась на его предложение.

— Конечно, — отвечает он медленно, с намеком на разочарование. — Ну, Луиза, надеюсь, это стоило твоей жизни.

— Ты же вроде сказал, что не собираешься меня убивать, — мое сердце начинает биться чаще.

Он слегка улыбается.

— Такого я не говорил. Только спросил, с чего ты взяла, что я это сделаю. Если Сальвадор не согласится с нашими условиями, мы, возможно, начнем отправлять ему тебя по кусочкам. Или мы можем просто отрезать тебе голову и отправить ее.

Вот теперь страх игнорировать сложно. Внезапно все стало слишком реальным. Думаю, сложно игнорировать Хавьера Берналя, когда ты сидишь напротив него. Несмотря на свой страх, выпрямляюсь на сидении.

— Тебе же уже надоело убирать кровь.

Он лениво пожимает плечами.

— Верно, но нужен же мне для чего-то Эсте, в конце концов, — внезапно его глаза темнеют. — Он ведь тебе нравится, да?

— Нравится? — я хмурюсь, сбитая с толку.

Он пренебрежительно взмахивает рукой и поднимается со стула. Теперь я могу видеть, что на нем темно-синие джинсы с кожаным ремнем ручной выделки. Они, вместе с его чистой белой рубашкой, делают его вид повседневным, но с каплей элегантности.

И элегантно опасным.

— Забудь, — говорит он, обходя стол. — Вставай. И сними платье.

— Что?

Он пинает ножку моего стула, отодвигая меня на несколько дюймов от стола.

— Сделай это, пожалуйста. Или ты хочешь, чтобы его снял я? — он протягивает ко мне руку, а я уклоняюсь от его прикосновения. — Потому что я сниму.

Я не знаю, что делать и чувствую себя застывшей, прилипшей к стулу и вообще неспособной двигаться.

Он не ждет моих действий. Быстро протянув руки, он оборачивает их вокруг моей талии и поднимает меня со стула. После этого он грациозно опускает меня на пол, как будто мы пара, занимающаяся фигурным катанием.

Прижав меня к себе, по-прежнему удерживая руками за талию, он смотрит на меня так, как будто пытается загипнотизировать.

— Ты — моя загадка, — говорит он хрипло. — Но я всегда все разгадываю.

До того, как я успеваю ему ответить, он через голову стягивает с меня платье и бросает его на пол позади себя. Теперь я стою абсолютно голая в его кухне, по-прежнему грязная после своего побега. Мне кажется, что грязь находится в каждом уголке моей души, пока я стою здесь, а он осматривает меня с неизмеримой улыбкой.