Книга Рыжая лиса, страница 22 – Карина Халле

Декс рассмеялся. Я тоже хотела, но остановила себя. Максимус взглянул на меня.

— Это так. Боже, она меня видеть не хотела. И вас не захочет, так что я предупреждаю.

— Отлично, — вздохнула я. — И что ты нашел?

— Ничего, — он поднял наушники, что были присоединены к мп3-плееру. — Я повторял наши разговоры там, слушал свои записи… там ничего не умерло, и это проблема. Я не смог ничего почувствовать.

Он склонился и понизил голос.

— Но я скажу вам… происходит что-то странное. Не знаю, что, но вы здесь именно из-за этого.

Декс допил свое пиво. Я посмотрела на него, ожидая его мнение, но он не спешил говорить. Он стучал по полу ногой в ритме неизвестной песни.

— И… с чего нам начать? — спросила я.

— Для начала я надеялся, что Руди будет здесь. Но он будет завтра ночью.

Я вскинула брови.

— Руди — владелец бара, — объяснил он. — А еще он многое знает. Многих людей. Он здесь всю жизнь, многое видел. Разное видел.

— И мы вернемся завтра ночью. А до этого?

Декс импульсивно схватил мою левую руку и показал Максимусу.

— Я все сделал честно, как ты и говорил.

Максимус рассмеялся, откинувшись на спинку, поглядывая на меня.

— Прости, что тебе пришлось оказаться с Дексом. Уилл и Сара ярые христиане. И Сара… очень старомодна. Я видел много религиозных дам в Лафайете, но она — это что-то.

Может, будет ходить вокруг вас с крестом. Или обольет вас святой водой, если узнает, что вы не женаты на самом деле. Как можно вам тогда быть в одной кровати? Богохульство.

Он снова рассмеялся и поднялся.

— Пора выпить еще пива.

— Джек Дэниелс, — крикнул ему Декс. — Ты мне должен.

Максимус отмахнулся и пошел к барной стойке.

Я отодвинулась от Декса, чтобы лучше его видеть. Он оторвал этикетку от бутылки и теперь складывал из нее фигурку оригами. Он был бледным, глаза — пылающие дыры. Он хмурился, сжимал челюсти и стучал ногой.

Наконец, он остановился, отложил бумагу (напоминало птицу) и закрыл глаза.

— Что такое?

Я оглянулась, чтобы убедиться, что Максимус еще у стойки, и, удовлетворившись, склонилась к его уху.

— Хотела узнать, как ты.

Он издал смешок.

— Вдруг стало важно?

Он вел себя как ребенок, а не Декс, к которому я привыкла.

— Конечно, важно. Знаешь… я ведь беспокоюсь о тебе. Лекарства нет, встреча с давним другом…

— Он не друг, — сказал он, поднял птицу-оригами и затолкал в пустую бутылку. Он достал из кармана спичку, зажег об стол и уронил в бутылку. Бумага начала сворачиваться и чернеть, дым вылетал из горлышка. Я потрясенно смотрела.

— О чем ты? — спросила я. — Вы были в одной группе, в одном колледже…

Он поднял бутылку, глядя, как кружится дым.

— Я не должен тебе рассказывать, так ведь?

Так. И я ненавидела 90 % людей, что были со мной в одном учебном заведении.

— Ладно, — сказала недовольно я. — Видишь ли, мне придется с тобой несколько дней работать, и я хочу убедиться, что ты в порядке… понятно?

Я коснулась его плеча и легонько сжала. Было в нем что-то уязвимое. Он на миг взглянул на мою руку, а потом плюнул в бутылку, чтобы потушить огонь в бутылке.

Отвратительно разрушил момент.

Он посмотрел на меня.

— Не бойся за меня. Бойся за себя.

Это проще сказать, чем сделать.

— Я боюсь за себя, — выпалила я.

Он вскинул брови, пирсинг блестел. Я сказала слишком много. Теперь он тревожился.

— Помнишь, я сказал, что доберусь…