Книга Король, любовь, казённый дом. Ясновидящая в деле, страница 37 – Татьяна Абалова

– Он умеет говорить? – спросила я и, развернувшись к туману, вежливо поздоровалась. – Здравствуйте, э–э–э…

– Он не говорит, – поправил меня мальчик.

– Кто из вас видит будущее? – я сразу поняла, какой вопрос следует задать в первую очередь.

– Он, – лунное дитя мотнуло головой в сторону тумана. – Я только предупреждаю.

– Но он же не говорит, как же ты узнаешь, что он хочет передать? – я чувствовала подвох.

– В моей голове вспыхивает картинка. Кнут, очки, огонь…

– Что показал тебе туман, когда леди Беатрис упала в обморок? Ты положил ей руку на плечо.

– Это та, которая кричала, что в рояле сидит кошка?

Ах, как я хотела бы услышать, что он способен описать, кто ее удушил! Вполне возможно, что туман показывает не только простые предметы и явления, но и живых существ.

– Ничего. Мне просто хотелось ее напугать. И получилось. Она почувствовала мои ледяные пальцы и свалилась, как подкошенная.

Еще один холодный на мою голову.

– То есть, ты не знаешь, что Беатрис в эту же ночь убили?

Мальчишка нахмурился.

– Откуда мне знать?

– Но все привидения связаны с миром мертвых. Я думала…

– Туман точно мертвый. Он всегда висит над одной и тоже же могилой. А я… Я не знаю, кто я такой. Даже имени не помню.

Очень интересно.

Я села на кровать, а мальчишка разместился на туалетном столике. Болтал, как и всякий ребенок, ногами. Одет он был так себе. Курточка с висящей на ниточке пуговицей, коротковатые штанишки, грубые ботинки. Сразу видно, происходил не из богатой семьи. Хотя лицо было милым. Большие глаза, курносый нос, крупная голова. Шустрый, любознательный. С интересом рассматривал пузырьки с духами. Иногда наклонялся и нюхал. Сунул палец в баночку с помадой и нарисовал на зеркале крест. Но ни он сам, ни подплывший ближе туман в посеребренном стекле не отражались.

Я уже заметила, как трепетно туман относится к мальчишке. Он хоть и сам являлся эфемерным созданием, пытался ребенка защитить, обнять. Я растрогалась, видя, как эти двое привязаны друг к другу.

– Скажи, что написано на той могиле, возле которой зависает туман?

– Я не умею читать, – мальчишка пожал плечами. Беспокойно взглянул на окно и вдруг начал таять. Туман тут же к нему присоединился.

– Хэй, вы куда? – всполошилась я, но было поздно. Призраки исчезли. За окном царила ночь.

Странные. Ночь – время привидений, а они сбегают. Кстати, в студии они тоже не задерживались допоздна.

Я поднялась с кровати и открыла Дженни дверь. Она предстала передо мной с дикими глазами и растрепавшимися от усердия волосами. Еще бы, с такой энергией ломиться в закрытую дверь.

– С кем вы разговаривали? Сами с собой? Или видели незримого друга? Миледи, это очень тревожный признак. Давайте сходим в клинику для душевнобольных.

– Все хорошо, Дженни, – я похлопала ее по плечу, радуясь, что туман не напророчил секретарше беду. Или не успел? Надо будет поинтересоваться. Но на всякий случай я пообещала ей светлое будущее. – Ты будешь жить долго и счастливо. Я в это верю.

Она только удрученно покачала головой.

Следующее утро началось с того, что мне позвонил Персивальд – мой друг и соратник по спиритическим сеансам. Он всегда шутил, что будет со мной до гробовой доски, но мы решили, что приятнее будет звучать так: «Вместе до спиритической доски». Теперь наш мир неумолимо разрушался. Я это чувствовала.