Книга Академия Пламени. Истинность по обмену, страница 2 – Инна Дворцова, Анна Дрэйк

— Ри, осторожнее! — кричит подруга, с широко раскрытыми глазами. Не успеваю среагировать и на полном ходу врезаюсь во что-то твёрдое. Неужели я налетела на статую в парке, так вроде её не должно быть на дорожке. Осторожно поворачиваюсь.

— Потрясно, очередное подтверждение моих слов, — высокий, широкоплечий блондин в расстёгнутом голубом с серебряной вышивкой мундире вытирает платком белоснежную рубашку. — Не успели телепортироваться — и, пожалуйста.

Он показывает на пятно, которое безуспешно пытается стереть.

— Простите, — поспешно произношу я.

Встретившись с надменным, пронизывающе-холодным взглядом ярко-синих глаз, я понимаю, что этот мою оплошность не простит.

Парень примерно моего возраста, но я его раньше в академии не видела.

Высокий блондин с высокими, резкими скулами и твёрдым подбородком, который держит в руках небольшой тёмно-синий стакан.

Я бы без преувеличения назвала его красивым, если б не презрительное выражение, приклеившиеся к его лицу.

— Простите? — Он вскидывает бровь. — Это всë?

Развожу руками, а что он ещё хочет? Чтобы я упала перед ним на колени? Но прикусываю свой язычок.

— Во-первых, ты лишила меня последнего стоящего напитка. Вряд ли у вас здесь готовят что-то подобное. А во-вторых, ты испортила мне рубашку, — взглядом он показывает на большое тёмно-коричневое пятно, расплывающееся на его груди.

Обычно я всегда пытаюсь избежать конфликтов, но тон незнакомца меня задевает.

— Я это сделала случайно и уже извинилась. Могу попросить прощения ещë раз, если тебе станет легче, — от смущения, я лишь выше задираю подбородок.

Парень закатывает глаза, всем своим видом показывая, что ничего иного от меня он и не ждал.

— Мне станет легче, если ты избавишь меня от общения с тобой и займёшься тем, для чего, собственно, и рождена.

Я прищуриваюсь. Что за пренебрежительные речи? У нас в академии такое отношение студентов друг к другу недопустимо.

— Очень интересно, — ехидно интересуюсь я. — И для чего же это?

Этот зазнайка умудрился пробудить во мне дух противоречия.

— Ну, ты же женщина и весьма бестолковая, — хмыкает блондин. — Само собой, ты должна мне отстирать это пятно. Какая от тебя польза ещë может быть? Или ты даже этого не умеешь? Чему вас только учат здесь? Кройке и шитью?

Он вообще обалдел?!

Я вскидываю подбородок.

— Не угадал. Я в академии на факультете “мужчины — самые бесполезные существа”.

Блондин кивает:

— Я так и понял. Это же там готовят никому не нужных старых дев с кошками? Уверен, ты освоишь эту специальность на отлично.

— Ну, знаешь…

От возмущения я так сжимаю кулаки, что ногти впиваются в ладони.

— Так-так, ребят, предлагаю остыть. Ну, подумаешь, неприятность. Со всеми случается, — вмешивается в разговор темноволосый парень с обаятельной улыбкой и лукавыми серыми глазами.

— И если скажешь, как называется твой любимый напиток, о котором ты так жалеешь, то я постараюсь приготовить его как можно вкуснее, — подходит к блондину Карин и касается пальцами его запястья. — Кстати, я Карин. А ты…

Но надменный индюк делает шаг назад и брезгливо, двумя пальцами, убирает её руку, полностью игнорируя существование первой красавицы академии:

— Раньше я с подобным не сталкивался. И ты знаешь, почему, Стюарт? — фыркает блондин, окидывая меня презрительным взглядом. Стюарт очаровательно улыбается, стремясь покорить наши сердца, и совсем не интересуется тем, что так возмутило его друга.