Онлайн книга «Конец лета»
|
– Пить... я хочу пить. Динна посмотрела на медсестру, но та отрицательно покачала головой и сделала знак пальцем: «Нет». – Воды... – Позже, дорогая. Динна продолжала говорить с дочерью успокаивающим голосом, Марк молча стоял рядом. Казалось, он утратил дар речи. По его глазам, полным слез, и дрожащим губам Динна поняла, что он с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться. – Все в порядке? – наконец проговорил Марк. Пилар снова попыталась улыбнуться, потом осторожно кивнула. «Но как, как все может быть в порядке, когда Пилар в таком состоянии?» – подумала Динна. Словно поняв, что сейчас переживает Марк, Пилар пристально посмотрела на него и с заметным трудом стала подбирать слова. – Я... ехала... слишком быстро... папа, я сама... во всем виновата... ты не виноват... – Она закрыла глаза и слабо сжала руку Динны. – Простите. Марк плакал, уже не таясь, слезы текли по его щекам. Он отвернулся. Пилар не открывала глаз. – Не волнуйся, дорогая. Сейчас уже не важно, кто виноват. – Марк посмотрел на Динну. – Но твоя мама была права. – Мама?.. Голос Пилар заметно слабел. – Тсс, девочка, не разговаривай. – Помнишь... маленький домик, который у меня был в саду?.. Он мне все время снится... и еще моя собачка, Августин. Августин – так звали забавного маленького терьера. Сначала его заменили на мопса, потом на кота, потом на птичку, и в конце концов домашних животных не осталось совсем. Марку-Эдуарду не нравилось, когда в его доме живут животные. – Куда ты... отправил... Августина? Песика отдали в одну деревенскую семью. – Он уехал в деревню. Думаю, ему там очень хорошо, – быстро проговорила Динна. Она поймала взгляд Марка. Что означает эта перемена в Пилар? Хорошо это или плохо? Динне вдруг вспомнился крошечный младенец, который за несколько часов до смерти очень много шевелился у нее на руках. Филипп-Эдуард. Не то же ли самое происходит сейчас с Пилар? Или наоборот, ее активность – признак выздоровления? Но ни она, ни Марк не знали ответа на этот вопрос. – Мама... можно... мне вернуть... Августина? Попроси папу... Голосок Пилар прозвучал совсем по-детски. Динна закрыла глаза и быстро перевела дыхание. – Я поговорю с папой. В глазах Марка вдруг появился страх. Он посмотрел на Пилар, потом перевел взгляд на Динну. – Дорогая, мы купим тебе собачку... обязательно. Милую маленькую собачку с вислыми ушами, которая будет все время вилять хвостом. Марк пытался говорить хоть что-нибудь. – Но я не хочу другую, мне нужен... Августин, – жалобно пробормотала Пилар. Медсестра знаком велела Динне и Марку выйти. Пилар снова задремала и не видела, как родители вышли из палаты. Некоторое время они молча ходили взад-вперед по коридору. Наконец Динна не задумываясь взяла Марка за руку. – Когда вернется этот доктор Киршман? – Мне сказали, что скоро. Ты думаешь, ей стало хуже? Динна кивнула: – Мне кажется, она стала беспокойной, не находит себе места. – Но она разговаривает, может, это хороший знак? – Возможно, – согласилась Динна. Однако оба были сильно встревожены. Пока они ходили по коридору, Марк крепко обнял Динну за плечи, и она не стала стряхивать его руку. Она вдруг поняла, что Марк ей нужен, сейчас он был единственным человеком, который понимал, что она чувствует, и сам чувствовал то же самое. – Марк? Он посмотрел на Динну с мукой в глазах, но она только покачала головой. По ее лицу текли слезы. Марк снова обнял Динну. Ему нечего было сказать в утешение, он мог только плакать вместе с ней. Они снова стали ходить по длинному коридору. Прошли его из конца в конец раз семь или восемь и наконец сели на два соседних стула с прямыми спинками. От усталости глаза Динны казались остекленевшими. Она уставилась невидящим взглядом на измятый подол юбки. – Помнишь, как мы подарили Пилар эту собачку, когда ей было пять лет? Динна улыбнулась своим воспоминаниям. Они посадили маленького щенка в ботинок, поставили этот ботинок в шкафчик Пилар, а потом велели ей немедленно открыть дверцу и взять одежду. И тут она увидела песика, выглядывающего из ботинка. Пилар завизжала от восторга. Марк тоже улыбнулся, вспоминая эту сцену. – Я на всю жизнь запомнил, какое у нее было лицо. – Я тоже. Динна посмотрела на Марка, улыбнулась сквозь слезы и взяла его носовой платок, чтобы высморкаться. Она чувствовала себя очень странно. Всего час назад они ссорились и она намекала на развод, но сейчас это казалось не важным. Не их брак, а их ребенок – вот что сейчас имело значение. Какая бы трещина ни расколола их отношения, у них по-прежнему была Пилар. И в этот конкретный момент Марк был единственным человеком, понимавшим, что она, Динна, чувствует, а она была единственным человеком, разделяющим его страх за дочь. Казалось, если они будут крепко держаться друг за друга, не отпускать друг друга, если они будут двигаться, говорить, надеяться и молиться, то Пилар останется с ними, она не сможет умереть. Динна снова подняла взгляд на Марка, и он погладил ее по руке. – Попытайся расслабиться. Она вздохнула и прикрыла глаза рукой, но не успела ничего сказать – к ним подошла медсестра. – Доктор Киршман сейчас с девочкой, он хочет вас видеть. Марк и Динна одновременно вскочили и едва ли не бегом бросились к палате. Врач стоял у изголовья кровати, глядя то на Пилар, то на мониторы. Динне и Марку показалось, что прошло несколько часов, прежде чем они вместе с врачом вышли в коридор. Первым заговорил Марк: – Ну что, доктор? Врач был мрачен. – Я дам ей еще немного времени; если через час ее состояние не улучшится, мы заберем ее в операционную и будем решать, что делать. – Что вы можете сказать? – Марк жаждал услышать конкретные обещания, гарантии. – Я не знаю. Пока она держится, больше ничего сказать не могу. Доктор хотел бы сказать, что у нее хорошие шансы на выздоровление, но шансы были малы, и он предпочел ничего не говорить. – Хотите посидеть с ней еще немного? – Да, – первой ответила Динна. Она вернулась к изголовью кровати. Марк встал рядом с ней. Так они простояли почти час. Пилар все это время спала, издавая во сне странные звуки. Иногда она шевелилась, казалось, что ей трудно дышать. Марк опустил одну руку на кровать и коснулся маленькой хрупкой фигурки. Динна держала Пилар за руку и ждала. Чего? Наверное, надежды. Прошел почти час, и наконец Пилар проснулась. |