Книга Эльфийка и охотник: Дело Аптекаря, страница 22 – Элен Славина

Тени от зелёных ветвей дарили прохладу этому лесу, и Мариэль наслаждались лёгким ветерком, который обдувал её лицо и руки.

Лекарство для сестры легко постукивало по другому пузырьку. Возможно, в желании соединиться с ним и образовать новый симбиоз. Благо крышечки на обоих пузырьках были закрыты и запечатаны сургучной смолой для сохранения их свойств.

Рука сама достала маленький пузырёк, который был куплен не по рецепту и даже не за деньги. Он был нагло украден с одного из стеллажей, на глазах у старого Аптекаря. Благо в тот момент он копошился с другими лекарствами и ветхими книгами, страницы которых заглушали все возможные звуки и шорохи. Поэтому пузырек ей достался бесплатно, и по воле судьбы она сейчас читала латинские слова на выцветшей этикетке и даже что-то понимала.

— Echinacea purpurea! — гордо произнесла Мариэль, словно сказала это целой толпе, — Эхинацея пурпурная! Используется для повышения иммунитета, излечивает респираторные заболевания, а также предупреждает процессы раннего старения клеток.

Сделав серьезное лицо и надев накидку на голову, Мариэль грубым голосом произнесла: «Студентка Мариэль Тамиор, вы хотите что-то добавить к сказанному?»

Быстро сняв накидку и причесав волосы, Мариэль опустила глазки и загадочно улыбнулась выдуманному профессору.

— Думаю, было бы правильным сказать, что сок свежесобранной эхинацеи оказывает поистине удивительные результаты.

Перебежав на место профессора, Мариэль снова накинула накидку и произнесла: «Неплохо, неплохо мисс Тамиор, чувствуется, что вы готовились! Посоветовавшись с коллегией профессоров, — Мариэль обернулась на выдуманную коллегию, — мы решили принять у вас экзамен и перевести на следующий курс. Поздравляю!»

Мариэль скинула накидку, поклонилась выдуманной коллегии профессоров и засмеялась на сыгранный только что спектакль.

Открыв пузырёк, она принюхалась, и, узнав знакомый запах, налила себе в рот небольшую дозу лекарства.

— Это сейчас как нельзя, кстати, да и стареть моим клеточкам рано.

Ушки завибрировали и, включив связь, она услышала шуструю болтовню Мамондика Жмуня.

— Все, все, малыш, уже бегу! — Выдохнув, эльфийка поспешила домой.

Через некоторое время знакомая тропинка вывела Мариэль к родному жилищу. Сплетенные деревья все так же были увиты плющом, защищающим дом от неожиданного падения с ветвей. Верхний этаж прятался в кроне деревьев, почти не пропуская света летом и раскрываясь от слепящего снега зимой.

Мариэль подняла голову и на мгновение увидела себя с сестрой. Будучи маленькими, они часто залезали на крышу. Неважно лето это было или зима. Прятаться от родителей можно было в любое время года.

Отмахнувшись от глупых навязчивых мыслей, Мариэль вбежала по винтовой лестнице и остановилась перед дверью. Ей вдруг стало так страшно, что свело мышцы. Боль была такая сильная, что она согнулась и упала на колени. Слёзы выступили от ощущения безысходности и, казалось, что время остановилось и стало вязким киселем.

— Что это… мной? — Язык начал заплетаться и терять слова. — Мама, мама, спаси! — крикнула, что есть силы Мариэль и упала, стукнувшись о деревянный стул. Не успев коснуться головой дощатого пола, она потеряла сознание.

Дверь резко открылась и оттуда вылетела женщина. Волосы ее встали дыбом, казалось, что она не расчесывалась несколько дней, настолько они выглядели неопрятно. Синяки под глазами выдавали давно не спавшую, уставшую женщину, которой было все равно на ее внешность и здоровье. Важнее всего была жизнь ее дочерей, чтобы она не говорила и не делала. И как бы она сейчас ни любила младшую и не уделяла ей все своё внимание, о старшей Мариэль она никогда не забывала. Хоть она и не была ее любимицей, она была ее дочерью. И это было самым главным, что занимало ее сердце.