Книга Занимательная некромантия. Сердце демона, страница 46 – Марина Александрова

Что там было потрачено, я так и не поняла. Уж не знаю, как ему это удавалось, и было ли это даром или проклятьем, но стоило Дарену начать читать вслух, как самая интересная книга превращалась в редкостное занудство, против воли я начинала зевать, и буквально выключалась, редко когда добираясь до конца первой главы. Тут же меня хватило на несколько мерных покачиваний вагона и всего одного абзаца светской хроники. На этот раз сон был просто сном, где мне было хорошо и тепло, словно я нежилась в объятьях какого-то удивительного солнца, которое не обжигало, а лишь заботливо обнимало меня.

— До Эйвери пятнадцать минут! Пятнадцать минут до Эйвери! До Эйвери…

Голос проводника, точно вырвал меня из этого сонного кокона, заставив испуганно заморгать и завертеться. В нашем купе было темно, вагон медленно покачивался, а напротив раздавался раскатистый храп Дарена, который, судя по всему, был в таком же восторге от собственного чтения, как и я, так как газета сейчас исполняла роль его одеяла и покоилась у него на груди.

— Невероятно, — пробормотала я, поражаясь тому, насколько хорошо и долго я поспала. Двенадцать часов беспробудного сна для кого-то вроде меня — это просто рекорд всех рекордов.

Осторожно поправив волосы и платье, я потянулась рукой к Дарену, и уже было приготовилась чуть толкнуть его, как на моём запястье сомкнулась его сухая ладонь. Я невольно вздрогнула и тут же столкнулась с ним взглядом. На миг стало не по себе. Словно на меня смотрел кто-то совершенно другой. Его темный хищный взгляд в полумраке купе будто осязаемо коснулся меня, заставив испуганно замереть. Но наваждение длилось жалкие секунды, прежде чем он смущенно фыркнул и часто заморгал.

— Боже, все святые и иже с ними, который сейчас час? — подслеповато сощурившись, сказал он, тут же отпустив мою руку. — О, боже, моя спина, — заохал он, пытаясь приподняться. — Я, кажется, не разогнусь, — проохал он, заставляя меня опомниться и помочь ему встать.

— Так и знала, надо было брать лежачие места, — сказала я, совершенно позабыв то, что всего мгновение назад так смутило меня.

— Я пока не так стар, чтобы меня перевозить на койке, — отмахнулся он, зажигая свет в вагоне.

Мы прибывали в город моего детства под размеренное ворчание Дарена, столь же ритмичный стук колес поезда и в свете огней ночного города. Иногда я думала о том, смогу ли однажды вернуться в Эйвери без страха и тени сомнений, с высоко поднятой головой? Прийти в родительский дом не боясь того, какой приём меня там ждёт и чем это может в итоге обернуться. И, чем дольше я думала об этом, тем глубже становился мой страх, и тем очевиднее было, что такое вряд ли возможно, пока эта связь с существом из другого мира всё ещё существует. Но, сегодня, я возвращалась не ради себя, а ради Джесси. И я не боялась. Я готова была взглянуть в глаза любым своим страхам по одной единственной причине — мой брат нуждался во мне. Когда мы были совсем маленькими и только пошли в начальную школу, издевательства над Джесси только начинались. Ребята не понимали его, он отличался, а для самого брата происходящее было дикостью, как и для меня. Тогда я впервые взяла в руки камень, чтобы защитить его. Тогда же, я впервые сделала очень больно кому-то, потому что так было нужно для Джесси. Ни тени сомнений, ни страха, ни угрызений совести, ни тогда, ни потом я не испытывала. Говоря откровенно, когда дело касалось Джесси я не знала, какие границы способны меня остановить.