Книга Сводные в академии Арканума, страница 5 – Ная Герман

Но он не успел, его опередили.

И первым оказался Казимир, нависший надо мной.

Он опустился рядом, его руки быстро скользнули по моим рукам, ногам, проверяя, нет ли переломов.

— Как себя чувствуешь? Где болит? — его голос был неожиданно твердым, серьезным, без привычной насмешки. Я не стала отвечать. Лишь попыталась сесть, но резко зашипела от боли в боку.

— Не двигайся, — приказал он, сверкнув в меня мрачным взглядом.

Куратор наконец добрался до нас, но Казимир, едва на него оглянувшись, уже подхватил меня на руки.

— Я отнесу ее в лазарет, — высказал он в ультимативной форме. Он не стал ждать разрешения.

Я хотела протестовать, но сил не было даже на то, чтобы просто пошевелиться. Пришлось просто стиснуть зубы и терпеть, как он несет меня через весь полигон, под любопытными взглядами студентов.

Лазарет встретил нас прохладой и запахом трав. Целитель, пожилая женщина с жестким взглядом, тут же принялась за работу.

— Ушиб ребер, вывих ноги, легкое сотрясение, — пробормотала она, проводя руками над моим телом, — Ничего серьезного, но будет больно, — предупредила она прежде, чем ладони целительницы зажглись белым светом и начался процесс лечения.

Казимир стоял в стороне, прислонившись плечом к стене и скрестив руки на груди. Он не уходил, мрачно наблюдая за действиями целительницы до тех самых пор, пока она не закончила.

— Останешься здесь до вечера, — сказала она на прощание. Я кивнула.

Когда целитель вышла, в палате повисло молчание.

— Спасибо, — наконец выдавила я. Казимир фыркнул.

— Не обольщайся. Это ничего не значит.

— Я и не обольщаюсь, — ответила предельно честно.

Он подошел ближе, его глаза сузились. Уперевшись в спинку кровати, Казимир склонился надо мной.

— Просто запомни, Агата, — он наклонился так, что его губы почти коснулись моего уха. — Сломать тебя имею право только я. И прежде, чем я успела ответить, он развернулся и вышел.

Дверь захлопнулась.

А я осталась лежать, с бешено колотящимся сердцем, пытаясь понять — что, черт возьми, только что произошло.

Из лазарета я вышла лишь поздним вечером, но даже атмосфера родной комнаты, ставшей мне домом в последние три года, не принесла облегчения.

Мне не давал покоя поступок Казимира, который никак не укладывался у меня в голове. И не выходили из головы его слова.

Последние.

Ничуть не утешающие, а наоборот пугающие.

И уже следующим утром, когда я еще не успела отойти от произошедшего вчера, для меня все перевернулось вновь. Я слышала шепотки за спиной еще до того, как дошла до столовой.

«Казимир избил Холтона».

«Сломал ему руку».

«Говорил, что тот нарушил правила».

Я не стала искать Казимира, чтобы спросить, зачем он это сделал. Мне казалось, что причина тут может быть только одна. Но мне было сложно в это поверить. Поверить в то, что ненавидящий меня сводный брат сделал подобное.

Однако я помнила его слова. Сломать тебя имеет право только я. И мне не хотелось проверять, насколько серьезно он это имел в виду.

Но он сам искал моего взгляда.

В коридорах. В столовой. На лекциях.

Мы не разговаривали. Просто смотрели друг на друга. Я с подозрением, он с тем же невозмутимым выражением лица, которое ничего не выдавало.

Но Казимир, словно сжалившись надо мной, больше не делал никаких попыток начать разговор или очередную перепалку. Просто смотрел. И этим странным взглядом пугал до одури.