Книга Мой космический босс. Уволиться и (не)влюбиться, страница 91 – Ева Арманда, Миа Мори

Ему я доверяю безоговорочно.

Сердце, тело и разум.

Не скрываю, что жажду его, но и слегка робею, когда его обнажённое достоинство упирается в меня — распростёртую на простынях под атлантианцем.

Да-да. Робею. Ведь у нас это было всего однажды. И мне впору усомниться, не была ли та ночь на пляже сном. Ведь в эротических фантазиях на протяжении трёх лет службы я видела, как Алеф овладевает мной не менее тысячи раз.

“Всего лишь тысячи? За три года? То есть в среднем раз в день. Даже меньше!” — возмущённая мысль Алефа ворвалась в мою.

— Ну… я примерно, — пролепетала вслух в ответ.

Алеф смотрел на меня очень серьёзно.

— А я размышлял на эту тему чаще, — вдруг сообщил он.

Алеф

Она лежала подо мной. Обнажённая, раскрытая, беззащитная. Так и должно быть. Я вошёл в неё осторожно.

Не позволяя прервать поцелуй. Она лишь дёрнулась в моих объятиях, как встрепенувшаяся птица.

Быть в ней — так естественно и легко.

Я настроился на неё. Свёл весь свой псионический потенциал в цель-точку. В Элину. Понять её. Понять смысл её слов, оттенки мыслей, доставить ей… нет — стать её удовольствием.

Она ахнула, когда я оказался в ней целиком.

Обнял одной рукой за талию, пропуская ладонь между её спиной и смявшейся простыней. Прижал к себе сильнее.

Второй рукой скользнул по низу её живота, на лоно и ниже. Раздвинул нежные влажные складочки и нашёл чувствительный бугорок на теле Элины. Прикоснулся к ней именно здесь и именно так, как она от меня ждала. Погладил, надавил и наконец нежно сжал пальцами... И только тогда я начал двигаться в ней.

Параллельно обращаясь в поток чистых мыслей — и нечто присущее в основном людям — ассоциаций.

И я понял, на что похожа моя жена.

Она была как музыкальный инструмент... как виолончель, которую мой народ ещё в досоюзную эру подарил землянам. Я вдруг ясно понял — как мыслили мои предки. Понял, что имели в виду, создав для людей такой инструмент.

Он состоял из звука океана — управляемой волны — музыки. Нет ничего более атлантианского и человеческого одновременно, чем музыкальные инструменты. Обузданный хаос и сломанный порядок.

Такие гармоничные.

… В моей девочке было так узко, она сжимала меня своим телом так крепко. Что я потерял мысль, которая только что во мне зажглась — не знаю, о чём она была — её не осталось вовсе. И это было совсем не по-атлантиански. Перестать параллельно думать о чём-то во время сна или какого-то ещё процесса.

Мы никогда не вовлекаемся ни во что до конца.

И я не вовлекался.

Пока не встретил её.

Её стоны были слаще любой музыки. Музыки…

Я задвигался в ней быстрее, пальцами ища на её теле и в её мыслях нужные... струны — и они точно сами подавались ко мне ближе.

Элина была красивее песни океана, мягче податливого подводного течения.

Элина…

Замерла и сжала меня в себе особенно сильно.

И я отреагировал, не теряя темпа.

Ещё один её стон — и я перестал слышать внутренний голос. Перестал видеть ветки расчётов, вероятностей.

Я начал слышать — только её.

* * *

Элина

Мне было страшно.

Что я сейчас проснусь от будильника — ИИ в служебной квартире разобьёт мою хрустальную мечту, как разбивала каждое утро: “пять ноль-ноль по всеобщему времени, виана Элина. Пора собираться на службу! Хорошего дня”

Но нет.

Я выдохнула рвано судорожно. И тут же вдохнула — кофе, мята, хвоя и собственный неповторимый тонкий запах тела моего мужа. Моего босса. Алефа.