Книга Хищник, который меня купил, страница 94 – Ева Арманда, Миа Мори

“Раньше мы из спальни не выйдем”, – прочитала я в общем пси-поле.

– Чезар!.. – засмеялась я.

– А вот это, – весело заглянул мне в глаза шиариец, – это была твоя мысль, Селена.

А ведь правда.

Я рассмеялась звонко, легко, как девчонка.

И ошарашенно замолкла.

Уже так давно я не слышала этот мой смех.

Но теперь всё изменится.

Я на пороге моей новой, лучшей жизни.

И я – её достойна.

Осталась пара штрихов.

***

Станция “Хасмадей-один”.

Это ещё не Шиария – прекрасная родина Чезара, о которой я пока только слышала.

Это лишь орбитальная станция на пути к ней. Чистая и аккуратная. Вокруг зелень и лаконичные здания.

И если не знать, то никогда не догадаешься, для чего это место предназначено.

Это зелёная зона с космической тюрьмой для особо опасных преступников. И камерами предварительного заключения для тех, кто ещё только находится под следствием, и приговор им пока не вынесен…

Тюрьма. Я тоже была в тюрьме. Но есть существенное различие: этот казённый дом принадлежит Союзу. Уголовные дела в ведении специальных комиссий различного расового состава. И хочется верить, что здесь просто нет места таким мерзостям, которые были возможны на территории Гуань.

Мы стояли на пороге здания, которое напоминало готический старый храм с исторических голограмм Земли-один. Только не было витражных окон. Окон не было вообще…

Просто громада серебристого металла. И входные ворота – такие же – литая пластина – которая разойдётся тремя лепестками и пустит нас с Чезаром в это закрытое учреждение.

Двери откроются… когда я буду готова.

Я делаю судорожный вдох и такой же выдох… Не могу!!!

“Селена?..”

Я думала, меня вывернет наизнанку от одной мысли – снова оказаться в тюрьме. Пусть и в качестве свидетеля.

Пусть это и шиарийская территория… то есть моя. Теперь моя.

И всё равно я дёргалась.

“Селена, любовь моя….”

Голос Чезара в моей голове. И его горячая рука, нежно взявшая мою, маленькую и прохладную. Ладонь к ладони. Как лекарь псионик берёт за руку рецепиента, чтобы отчистить от загрязнения его пси-поле. Как держу Чезара за руку я, когда очищаю его пси… То есть теперь это наше пси. Редкое самоочищающееся поле. Одно на двоих.

Наше псионическое слияние с моим будущим мужем (мамочки, мужем!) раздвинуло границы возможностей каждого из нас. Чезару была не страшна перегрузка и загрязнение гамма-волнами – я начинала его очищать в автономном режиме при загрязнении выше пяти процентов. Мой дар псионика не был ограничен силой лечения… или уничтожения при физическом прикосновении. Я могла подхватить какой-то предмет псионической силой, заставить его зависнуть в воздухе, могла оттолкнуть кого-то, могла охватить мыслью пространство – лишь одолжив псионическую силу Чезара. Она теперь принадлежала и мне.

И я больше никогда не буду беззащитной.

Больше не окажусь в положении жертвы.

Хотя псионический дар здесь был совершенно ни при чём.

Всё дело было в этом мужчине. Точнее, в том, как я сумела вырасти над собой прежней рядом с Чезаром.

– Селена, я всегда рядом с тобой, – ласковое дыхание Чезара опаляет мне висок, – но даже если бы ты была без меня. У нас правовое государство. С тобой здесь – ничего не случится. Я знаю, к этой мысли ещё надо привыкнуть после всего, что ты пережила. Я знаю все твои чувства, Селена, вся твоя память – мне открыта. Я проживаю каждое твоё воспоминание вместе с тобой… И позволь мне сделать кое-что ещё с твоей памятью...