Книга Ведьма Агнета, страница 74 – Евгения Потапова

Посмотрела на нее и не стала ничего говорить.

– Вижу по твоей роже, что не нравлюсь. Я сама себе не нравлюсь, сама себе противна, – продолжила докапываться до меня мадам.

Я отвернулась и стала смотреть в окно.

– Чего морду скривила? К хахалю, небось, едешь, по тебе же видно, что ты не деревенская, – продолжала она разговаривать.

Взглянула на нее и снова продолжила смотреть в окно.

– Я тоже не деревенская. К козлу одному еду, ненавижу его, а жить без него не могу. Вот набрала всего, напекла, денег взяла, сигарет ему накупила. Ты куришь? Вижу, что не куришь. Молодец, здоровый образ ведешь. Уважаю, хоть я тебе и не нравлюсь.

Мы подъехали к моей остановке. «Мухи» уже ни велись над ней, они облепили всю ее голову и ползали по лицу. Практически все пассажиры вышли, только одна она осталась в салоне.

– Выходи давай, – сказал ей водитель, брезгливо скривившись.

– Мне до Ключевки надо, – ответила она испуганно.

– Дойдешь, тут пятнадцать километров. Я сломался, не повезу тебя одну, – буркнул водитель.

Пассажирка начала материть его, но все же вылезла. Встала на остановке и стала растерянно озираться.

– Куда же мне идти?

– Туда, – махнул куда-то в сторону водитель.

– Я заплатила.

– На твои двадцать рублей, которые были сверх, и иди пешком, – сунул ей в руку мелочь мужчина.

Я зашла к Марине в магазин за хлебом. Немного поболтали с ней. Она мне рассказала, что к батюшке какая-то девица приехала, и он с ней живет теперь. Посмеялась и вышла на улицу. Мадам стояла на остановке и кому-то пыталась дозвониться, громко матерясь на всю улицу. Прошла мимо нее.

– Эй-эй ты, как тебя там, – услышала я позади голос.

Прибавила шаг.

– Слушай, у меня сумка тяжелая, я не дойду пятнадцать километров. Давай я у тебя переночую, а завтра мой за мной приедет и заберет меня, – бежала она за мной следом и кричала.

– Почему он сейчас за тобой не приедет? – остановилась я и развернулась к ней лицом.

– Потому что он пьяный, лыка не вяжет, – она ругнулась матом.

– Нет, – ответила я и пошла домой дальше.

– Почему? – удивилась она.

– Потому.

– Слушай, у меня же деньги есть, я заплачу. Пусти хоть в сараюшку, – она чуть не плакала.

Женщина полезла куда-то в закрома своих штанов. Вытащила дорогой кожаный кошелек, который совсем не вязался с ее внешним видом. Порылась там и вытащила пятисотку.

– Вот, – она протянула их мне.

– Нет, – мотнула я головой.

– Мало, что ли? – она смотрела на меня с испугом, в глазах стояли слезы.

– Нет, – опять я ей отказала.

– Ну, давай я что-нибудь сделаю, сготовлю, я готовлю вкусно, или в огороде грядки вскопаю. Ну, и деньги, – она тряхнула купюрой.

Мне стало ее жалко, почему-то вспомнила, как я по деревне металась, и никому до меня не было дела.

– Хорошо, – мы дошли до моего дома.

Она сунула мне в карман ветровки деньги, поставила свой баул на лавочку около дома, достала из него пол-литровую бутылку пива.

– Вот и ладненько, – подмигнула она мне и профессиональным ударом открыла крышку поллитровки.

– Будешь пить, оставайся здесь. У меня дома не пьют, – повернулась я к ней.

– Да ладно тебе. Обиделась, что ли? Так у меня еще есть, я тебя сейчас угощу, – поставила она бутылку на лавку и стала рыться в сумке.

– Ты меня не поняла? Оставайся здесь, – повернулась я и стала открывать калитку.

– Так куда же я его дену, оно же открытое? – возмутилась мадам.