Книга Арахна, страница 7 – Евгения Потапова

Вечером приехала полиция, спрашивали, как муж получил травму. Заполняли бумаги. Затем спустились к соседу, но он им дверь не открыл. Жена через дверь сказала, что соседка ведьма, плюнула ему в глаз, и он у него вытек. Поэтому этот товарищ ушел за обезболивающим в ближайший ларек, когда вернется она не знает. Полицейские попросили ее передать, чтобы мужчина зашел к участковому, как появится. Мадам послала их в пешее эротическое путешествие.

Полночи сидела на кухне, пила несладкий и холодный кофе, только он спасал от тошноты. Смотрела в стену, вернее смотрела вглубь себя, спать после утреннего кошмара совершенно не хотелось. Было страшно за мужа и за свою жизнь, перемены пугали. Вдруг где-то в глубине квартиры пиликнул телефон, кому-то пришло сообщение в вайбере. Кому это не спится в два часа ночи?

Ушла искать телефон. Что мне нравилось в своем новом состоянии, это то, что я отлично видела в темноте и прекрасно запоминала на слух, где находится тот или иной предмет, который только что издавал звук. Это был аппарат мужа. Сообщения сыпались, как из рога изобилия, некто Иван Борисыч, называл моего мужа медвежонком и пупсиком, слал свои не простиранные женские труселя, разложенные на коленках. Он спрашивал, рассказал ли он о своей грымзе об их большой и чистой любви. В переписку лезть не стала, просто смотрела, как экран вспыхивает от нового сообщения. Выключила телефон, пусть после больницы сам разбирается с этим наглым «мужиком».

Самым большим открытием стало то, что в тот момент, когда приходили сообщения, я ничего не чувствовала, ни каких эмоций, тишина в области души, пустота. Просто захотелось подышать воздухом, прогуляться немного, квартира показалась маленькой и душной. Оделась во все темное, чтобы не привлекать внимание непотребных личностей, натянула капюшон от толстовки и отправилась на улицу. Почти весь город спал, но были те, кто оживал с приходом темноты, выползал из своих нор и под покровом ночи творил свои темные делишки.

Старалась двигаться так, чтобы не попадать в свет редких фонарей. Но не угадала, разворачивающаяся во дворе машина, чиркнула по мне фарами. Судя по грохочущей музыке, доносящейся из авто, там сидела золотая молодежь, которая собиралась продолжить тусу где-нибудь в другом районе на веселой квартире. Они остановились, и пара парней выскочило из авто. Я побежала, они явно не хотели у меня спросить время, и их точно не интересовала, где здесь ближайшая библиотека или булочная. Я слышала дикий хохот позади меня, свист. Вроде оторвалась, но тут, же врезалась в здорового бугая.

— Попалась, птичка, — хохотнул он. От него разило дорогим парфюмом, перегаром и табаком. Он закинул меня на плечо и поволок в автомобиль, его друзья радостно смеялись.

— Ребята, я старше вас лет на пятнадцать. Найдите себе ровесниц и отпустите меня, пожалуйста, — попросила я.

Меня вкинули на заднее сиденье машины.

— Ничего, для этого дела пойдет, — задорно хлопнул меня по коленке красный молодец, что сидел справа.

Он попытался меня приобнять и полез целоваться. Меня стало тошнить, долго и нудно на любвеобильного красавца.

— Твою ж дивизию. Славик, останови машину, эта овца весь салон загадила, — заверещал он каким-то высоким женским фальцетом.

Он попытался меня ударить, но я поймала ладонью его кулак. Мои ногти впились в его кожу, слышно было, как она лопается, не смотря на грохочущие басы. Фальцет сменился на чистое сопрано, как у средневековых кастратов. Машина остановилась, и меня выволокли за шкирку из салона.