Книга Дом и два жениха в придачу, страница 57 – Катя Водянова

Макар все возился во дворе, пришлось первому идти на кухню и отдавать свои сумки на растерзание. Глаша уже ждала его, нахмурив брови, словно строгая учительница на экзамене. Тилль едва подавил желание спрятать сумки за спину, а затем втихаря выбросить, но это было бы совсем по-детски.

По мере того, как наполнялся стол, Глаша хмурилась все больше. Вслух ничего не произносила, но с таким выражением перебирала покупки, что хотелось провалиться сквозь землю. Затем на кухне появился Макарушка с новой порцией продуктов, которую Глаша встретила с еще большим скепсисом.

— Вам бы зрение проверить, — подытожила она, доставая из сумки подгнивший с одной стороны помидор. Причем, Тилль не помнил, чтобы покупал такой. В ящиках у пронырливой продавщицы лежали сплошь яркие и блестящие овощи. Когда и как она ухитрилась подсунуть им некондицию?

Остальные покупки тоже не радовали: на сыре Глаша нашла не положенную ему плесень, фрукты через один оказались с дефектами, хлеб – черствым, а колбасы… Впрочем, с теми кажется повезло. Один удачный выстрел из целой обоймы, после такого действительно впору идти проверять зрение.

— Оплошали, — извинился за них Макарушка. – Вы уж извините, в следующий раз будем внимательнее.

— Мы в деревне как-то кору с деревьев срезали, когда совсем есть нечего было, — махнула она рукой, — а тут и припасы вашей бабули есть, и лес с грибами-ягодами под боком. Дичь там вроде бы водится, если силки с умом поставить…

— Глаша, хватит! – вспылила Ярина. – Еда, возможно, не лучшего качества, но ее на неделю хватит. Не считая того, что у тебя здесь две кастрюли чего-то наготовлены и пироги поспевают. Еще есть прекрасный вяленый окорок, приготовленный жаркими итилийцами, пропитанный морскими ветрами и солью. И не знаю, смогу ли сама есть или оставлю внукам.

— А по мне так душок у окорока странный. Но все лучше прошлой натюрели: этой хотя бы людей кормить можно, а не только коз, — постановила Глаша. – И на вас, барышня, я тоже обижена. Такое ответственное дело, а вы его на самотек.

Несмотря на свое ворчание, Глаша быстро раскладывала продукты по шкафам, часть купленного сразу отнесла в погреб, другое – уместила в холодильном шкафу. Макар суетился рядом с ней и помогал все таскать. Окорок тоже исчез, но это даже к лучшему: не будет лишний раз напоминать о промахе.

Тилль почувствовал себя лишним и ушел переодеваться к ужину. Когда вернулся, все остальные уже собрались за столом. Причем, Ярина тоже сменила платье и прихватила себе блокнот, в котором вдохновенно что-то писала и черкала под недовольное бухтение Глаши.

Та сегодня снова расстаралась: подала всем по тарелке супа и выставила в центр стола ароматный курник. Запах от него шел отменный, Глаше с такими талантами нужно свой ресторан открывать, а не сидеть в глуши.

Ужинали в тишине, только и слышно было, как Белокосова черкает в своем блокноте. Из чистого любопытства Тилль подвинулся ближе и разглядел целую страницу, исписанную на старофейском. Там было что-то про лес, цветы и, кажется, белок. Но этот язык давался со скрипом не только Тихомирову, Тилль и сам разбирался в прошедших временах и артиклях постольку-поскольку.

— Что пишете? – поинтересовался он.

— Заклинание для вас, — ответила Ярина и ненадолго подняла глаза, оказавшись с ним почти нос к носу. Вот вечно задирает подбородок, как будто старается казаться выше. Тилль и сам виноват: не заметил, что подсел к ней слишком близко, так хотел заглянуть в записи.