Книга Хранительница Сердца, страница 42 – Лана Шеган

–Эммм, – протянул асур.

– Что, – спросила я, отвлекаясь от телефона.

– Я согласен на амулет, – усмехнулась.

– Конечно, – протянула ему деревяшку на шнурке.

– И это амулет? – удивился асур.

– Ты надень его сначала, и не забудь одна просьба.

Асур фыркнул и надел амулет тяжело вздохнув.

– Что тяжко, – утверждающе кивнула, – А я тут жила очень долго, ничего привыкнешь.

Асур не ответил, рассматривал фотографии на стене почета. Это я для своего успокоения на специальную доску вешала фото тех, кому помогла, давало стимул жить и не отчаиваться.

– Кто эти люди, – спросил асур

– Не важно, – ответила ему, – Я готова, списалась со знакомым он не спит еще, хотя предчувствую что уже навеселе.

Петр Сергеевич, человек неоднозначный. С одной стороны, цельный, надежный как скала, с другой искалеченный не только физически, но и душевно. Наше с ним знакомство было бурным и наверно можно сказать комичным, хотя тогда мне так не казалось.

В то время говорить на русском я могла с трудом, поэтому общаться с соседями было тяжело, а не общаться невозможно. Катерина только переехала в свою комнату поэтому соседи её почти не знали и не удивились изменившейся девушке. Тогда в перестроечные года всем было на всех плевать. Соседи люди, пьющие и на мир, смотрели искривленным зрением.

Я хотела есть. Тяжело даже после тюрьмы, где тебе давали еду, оказаться непонятно, где, без магии, с плохим знанием языка. Несколько дней я терпела, пила воду из крана и смотрела телевизор, уж его то методом тыка я включить смогла. Я старалась выправить разговорную речь, но это тяжело давалось. Огромная комната с высокими потолками была кухней. На ней стояли столы, несколько газ плит, висели закрытые на замки шкафчики. Натянутые верёвки с вещами мешал обзору, поэтому я не заметила коляску с мужчиной, который подъехал ко мне и взирал, как я съедаю его еду прямо из кастрюльки. Помню даже, что это был суп. Тогда мне казалось, что это самое вкусное что я пробовала за свою жизнь. Когда осоловевшая я лениво обозрела кухню увидела мужчину в коляске. Ему тогда было около сорока лет, еще подтянутый, подстриженный, побритый.

– Вкусно? – флегматично спросил он

– Жрачка вкусна, – ответила я, у мужчины широко открылись глаза.

– Что? Иностранка что ли?

– Жрачка вкусна, еще давай. – С готовностью ответила я.

Несколько минут он смотрел на меня нечитаемым взглядом, потом шурша колесами поманил за собой. Тогда я еще не понимала, что идти за первым встречным нельзя, но тут потопала бы за кем угодно если накормят. В комнате колясника было чисто, но вот в шкафу на верхней полке лежали вещи, которые он не мог взять. Пришлось эти вещи перекладывать ниже, а потом подметать пол. При этом Пётр иногда вырывал из рук веник и показывал, как это делать.

В общем у нас наладилось некоторое сотрудничество, я ему помогаю по хозяйству он меня кормит, заодно учит как готовить. Еще одна вещь, с которой у меня была вечная борьба. Я могла спалить и испортить любые продукты. Петр всегда заявлял, что у меня руки из жопы, тут уж не поспорить. Мы были как дальние родственники, и даже когда я переехала из коммуналки в свою квартиру, привозила ему продукты и иногда вывозила мужчину на прогулки.

Мне стало стыдно, я с такой быстротой прыгнула в свой мир, что забыла предупредить тех немногих знакомых, с которыми общалась довольно близко. Если бы мне не понадобился человек, которому я доверяю, вспомнила бы я его. Вздохнула, потом выкинула все уничижающие мысли из головы. Хватит страдать, впереди много работы.