Книга Хранительница Сердца, страница 54 – Лана Шеган

Как всегда, новеньких поразил мой вид. Я ходила в джинсах и рубахе навыпуск. Удобно, но не обычно, отчего местные на меня сильно за засматривались пока привыкали, что говорить, а быть хозяйкой, есть свои плюсы, никто мне не указ.

Вот и сейчас мужики по открывали рты, а женщины выпучили глаза, хотя молодые смотрели с удивлением и любопытством. Мир у нас патриархальный и за время моего отсутствия мало что поменялось. Говорят, что те, кто живут долго не любят перемен, теперь я с этим согласилась. Все те же длинные серые юбки, с вышивкой, все те же наглухо закрытые рубахи. У молодых девушек украшений побольше, и рубахи подпоясанные ремешками, а у женщин постарше передники с большими карманами, в которых как сумочке, хранится много нужных мелочей. Девушки плетут косы и носят повязки вышитые, женщины покрывают голову павойником, этакая похожая на бандану повязка с вышитой полоской, кто побогаче носят кичку, тут уже от местности зависит там формы разные, но эта привычка простых женщин покрывать головы смешными шапочками всегда вызывала улыбку. Мода в верхах тоже мало чем изменилась, может быть стали чуть ярче цвета. Хотя я пока побывала лишь в одном городке и это не показатель. Обычно мода в такие глухие места приходит с опозданием.

Клятву на крови обойти крайне сложно, тут главное твоя кровь которой ты клянешься, и кара обычно клятвопреступника настигает быстро. Всем подали чашу, в которую каждый капал несколько капель крови.

Я быстро прочитала слова клятвы, которые повторили за мной люди после, накапанная в ритуальную чашу кровь, вскипела и развеялась в виде тату на запястья ко всем говорившим. Дети принимали клятву с десяти лет. У меня же была одна небольшая похожая не медальку тату и каждую клятву в ней добавлялось штрихов. Потом людей увел обустраиваться Ригор, при этом сказав, что меня ждет Пётр в казарме. Что опять у них там случилось.

– Детка, – окликнула Марга, когда я уже собралась идти к старому. – На вот, передай Петру, да сама поешь, скоро в тень превратишься совсем исхудала, – разворчалась как всегда повариха, – Наира я уже покормила, тоже пригляд нужен.

Я без разговоров ухватила теплый узелок, в нос дурманя ударил запах запеченного мяса. Эх Марга, покорил твое сердце бравый военный. Женщиной повариха была еще хоть куда, этакая пухленькая булочка, с синими глазками и округлыми формами. Петр сейчас тоже похорошел, после лечения, выправился и вид себе вернул взрослого мужчины и никак не старика, которым я его забрала с Земли. Вот что магия и работа, животворящие делают. Люди они взрослые думаю в сердечных делах сами разберутся. Мне бы с собой прийти к согласию, а то как подумаю об главном асуре, так и болит душа. Надо же как бывает, над чем смеялась в любовных романах, то и получила. Любовь с первого взгляда.

А на улице было лето. Благоухали верешаны, которые густо оплели дом и цвели не переставая, являя миру цветы разных тонов, от пастельно–сиреневых до темно–фиолетовых. Большие с кулак взрослого человека они распускались тонкими бархатными лепестками, разбрасывали чуть светящуюся пыльцу и даже неуловимо звенели, заставляя прилетать на неслышные для людей звуки, птичек невеличек. Те питались нектаром и опыляли растение. Дом походил на огромную клумбу, над которой носились стайки птиц, кружили в танце бабочки и жужжали пчелы, были они крупнее земных, но мед делали такой же вкусный и лечебный.